3-е Воскресенье Адвента

Первое чтение Ис 61, 1-2a. 10–11

Дух Господа Бога на Мне,

ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим,
послал Меня исцелять сокрушенных сердцем,
проповедывать пленным освобождение и узникам открытие темницы,
проповедывать лето Господне благоприятное.
Радостью буду радоваться о Господе, возвеселится душа моя о Боге моём;
ибо Он облёк меня в ризы спасения, одеждою правды одел меня,
как на жениха возложил венец и, как невесту, украсил убранством.
Ибо, как земля производит растения свои,

и как сад произращает посеянное в нём,
так Господь Бог проявит правду и славу пред всеми народами.

Второе чтение1 Фес 5, 16-24

Братья,

всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе. Духа не угашайте. Пророчества не уничижайте. Всё испытывайте, хорошего держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла. Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа. Верен Призывающий вас, Который и сотворит сие.

Евангелие Ин 1, 6–8. 19–28

Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн. Он пришёл для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него. Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете.

И вот свидетельство Иоанна, когда Иудеи прислали из Иерусалима священников и левитов спросить его: кто ты? Он объявил, и не отрёкся, и объявил, что я не Христос. И спросили его: что же? ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет. Сказали ему: кто же ты? чтобы нам дать ответ пославшим нас: что ты скажешь о себе самом? Он сказал:

я глас вопиющего в пустыне:
исправьте путь Господу,

как сказал пророк Исаия

А посланные были из фарисеев; И они спросили его: что же ты крестишь, если ты ни Христос, ни Илия, ни пророк? Иоанн сказал им в ответ: я крещу в воде; но стоит среди вас Некто, Которого вы не знаете. Он-то Идущий за мною, но Который стал впереди меня. Я недостоин развязать ремень у обуви Его. Это происходило в Вифаваре при Иордане, где крестил Иоанн.

Проповедь 1

А ты – свидетель?

Иоанн Креститель – «свидетель» Христа. Поражает ли меня эта мысль? В конце своего Евангелия Иоанн скажет, что был свидетелем, а в конце Евангелия от Луки Иисус говорит: «Вы свидетели». А значит, нужно верить, что это важно.

Свидетель выявляет что-то, знает, раскрывает чьё-то существование и значение. Именно этим занимался Иоанн Креститель по отношению ко Христу. Иоанн удивил людей, разжёг в них лихорадочное ожидание: «Ты Мессия? Скажи! Скажи!» Тут-то и прозвучало его свидетельство: «Нет, я не Мессия. Но среди вас стоит Тот, кого вы не знаете». Почва была подготовлена. Когда на следующий день он показал человека и сказал: «Вот агнец Божий», первые ученики пошли за этим человеком, за Иисусом, и в свою очередь стали свидетелями: «Христос пришёл!»

«Христос пришёл», но многие люди об этом не знают. Некоторые ждут Его как-то неопределённо, чувствуя, что слишком многое в их жизни и в мире приносит им разочарование, беспокоит их. Это и есть то тихое ожидание, о котором так часто говорит литургия Адвента, однако люди весь год, изо дня в день ожидают спасения, Спасителя. И счастливы, если встретят свидетелей. А ты – свидетель?

Наверняка хотя бы раз в жизни ты слышал этот призыв: быть апостолом, свидетелем Христа. Если твой запал поостыл, сегодняшнее Евангелие может разжечь его заново. Перед нашим взором – первый свидетель, пример для всех свидетелей – Иоанн Креститель.

Иоанн Креститель удивлял. А есть ли во мне что-то такое, что удивляет окружающих? Видна ли моя вера настолько, чтобы другие почувствовали потребность спросить: «Кто ты? Кто есть в твоей жизни?»

Это послужило бы доказательством того, что я – подлинная весть о чём-то, весть о ком-то: «Есть посреди вас кое-кто. Он – в вашей борьбе, в ваших надеждах, в вашей любви».

– Кто же это?

– Иисус Христос.

– Расскажи нам о Нём.

Здесь начинается нелёгкий момент непосредственно свидетельства: уметь говорить об Иисусе. Как жаль, если нам не хватает слов. Для того, чтобы быть свидетелем, надо знать самому. Возможностей предостаточно: книги, конференции, аудиовизуальные катехетические материалы. Если мы говорим «я не знаю», не прилагая никаких усилий, то это значит, что мы хотим быть плохими свидетелями. Иногда мне случается беседовать с хорошо образованными верующими людьми, и с каждым вопросом выявляется столь глубокое религиозное невежество, что нам – и им, и мне – становится неловко. Разумеется, я не хочу их обвинять, однако они достаточно разумны, чтобы понять, что не прочитали на темы веры ни одной книги, что их великолепные издания Библии никогда не отрываются, что когда текущее положение в Церкви либо перемены в литургии вызывают у них сомнения, они не пытаются разузнать побольше на эту тему, как то делают в любой другой сфере. Их личности и высокая культура производили на меня немалое впечатление, и я говорил себе: какими авторитетными свидетелями Христа они могли бы стать…

Этим я не хочу сказать, что обладание религиозной культурой автоматически делает человека хорошим свидетелем. Хотя необходимость поддерживать веру на высоком интеллектуальном уровне бесспорна, это всё же не единственный аспект нашего свидетельства. Свидетель Христа – это, прежде всего, человек, живущий Иисусом Христом. И это должно быть заметно!

Ты хочешь дать свидетельство того, что Иисус Христос – надежда человечества? А как ты сам живёшь этой надеждой? Хочешь свидетельствовать, что Иисус Христос приносит любовь? А как ты сам проявляешь любовь к братьям своим?

о. Андре Сэв

Проповедь 2

Только бы не ошибиться

День, когда к Иоанну прибыло посольство фарисеев, чтобы спросить его, кто он, собственно, такой, был для человека с Иордана днём великого испытания, но в то же время и великой победы. Испытание было неожиданным и ударило по самому слабому у любого человека месту – по тщеславию: ты ли Мессия? (ср. Ин 1, 19). Иоанн никогда об этом не думал. Он всегда считал себя слугой, посланником, тем, кто пролагает путь другому, более великому. А тут его принимают как раз за того, кто должен придти потом. И готовы в это поверить. Готовы признать в нём величие, которым он не обладает. Надеть на него венец того, о чьём пришествии мечтали многие поколения. Достаточно сказать одно короткое слово6 «Да». Достаточно просто кивнуть головой. А если страшно претендовать на наивысший в Израиле титул, то вот они, только руку протяни, другие не такие уж низкие звания: овеянный легендами Илия либо кто-нибудь из других пророков. Эти, из Иерусалима, уже даже верят в это. Они пришли только удостовериться, убедиться. И если он скажет: «Да», то возражать не будут. Даже наоборот: возможно, уже завтра в составе официальной делегации они отправятся к Иордану, чтобы воздать Иоанну надлежащие почести и заверить его в своей лояльности.

Чьё сердце не дрогнет алчно потаённым желанием поддаться такому искушению? Искушением подняться над самим собой. Искушением лёгкого дармового аванса. Искушением сделать молниеносную карьеру. Но человек из пустыни искренен и честен до конца. И мыслит трезво. Ему предлагают занять место грядущего Мессии. Неожиданный вопрос, за которым стоит не только религиозное невежество, но и нетерпение народа увидеть, наконец, то самое обещанное «ныне», провоцирует его и искушает: стань спасителем этих людей, а если не спасителем, то, по крайней мере, тем, кто подтвердит собой избранничество Израиля и особую, победоносную близость Яхве к своему народу. Но Иоанн знает, что он ни Мессия, ни Илия, ни воплощение кого-то из древних пророков. Свой жизненный путь он видит ясно и безошибочно. Это, без сомнения, не путь первого попавшегося смертника. Как никак сам Христос вскоре назовёт Иоанна величайшим из людей и более, чем пророком (ср. Лк 7, 26-28). Он избранник, на которого возложена неслыханно важная миссия. Но этот избранник не может сделать и шага дальше, чем ему велено. Он должен быть голосом, призывающим спрямить извилистые людские тропы, чтобы они могли привести ко Святейшему (ср. Лк 1, 16-17; Ин 1, 23). Голосом, и только! Он должен быть глашатаем, возвещающим пришествие кого-то более великого (ср. Лк 3, 16; Ин 1, 15.26-27.30-31). И только глашатаем! Он должен быть пальцем, указывающим на Агнца Божия, когда тот придёт к нам (ср. Ин 1, 29). И только пальцем!

Нужна немалая смелость, чтобы уметь так трезво смотреть на себя, когда затуманенные головы рядом видят в нас неведомо какого гения. Нужно обладать немалым благородством, чтобы не сделать попытки взобраться ни на одну ступеньку выше, чем даёт нам на это право наша миссия и то, чего мы по своей сути стóим. И прежде всего, нужно уважать человека, и не загораживать его направленный на Бога взгляд своей мелкой, ничего не значащей фигурой. Иоанн обладал и смелостью, и благородством. А ещё уважал пришедших к нему людей. Отсюда и его краткое, решительное «нет!» на все соблазнительные вопросы и предложения. «Нет», которое станет как его личной великой победой, так и избавлением избранного народа от самой трагичной из ошибок.

В поучительном описании встречи вождей Израиля с Иоанном Крестителем сегодняшняя литургия показывает две опасности, угрожающие человеку во время долгого адвента его жизни.

Первая из них – либо неосуществлённое, либо отсутствующее стремление «быть собой». Лихорадочная жажда перепрыгнуть самого себя, как только подвернётся случай. Жажда получить то, до чего ещё не дорос. Опасность вовсе не надуманная.

Ностальгическими адвентскими ночами многие вместо того чтобы грезить о мессии грезят о самих себе и эти их грёзы заменяют им действительность. Разумеется, каждый из нас имеет право на высокие стремления. Кем мы были бы без них? Если за этими стремлениями стоят старания вывести жизнь на более высокий уровень, больше знать, лучше работать, возрастать «в любви у Бога и человеков» (Лк 2, 52), то всё в порядке! Sic itur ad astra – так идут к звёздам, говаривали когда-то римляне. Хуже, если человек пассивно ждёт конъюнктуры. Ведь, может, найдутся те, кто разглядят в нас что-то? И поставят на это «что-то»? Те, кто предложат нам титул «спасителя» или хотя бы Илии, либо ещё кого-нибудь из пророков. А мы поверим. А мы скажем: «Да!» Немало великих, достойных и почтенных людей ещё долго оставались бы великими, достойными и почтенными, если бы, пользуясь людским незнанием или наивностью, не рискнули шагнуть к еще большему величию, ещё более высокому достоинству и глубокому почтению.

Иоанн Креститель учит: будь тем, кем хочет тебя видеть Бог. А поскольку понять, кем же Он желает видеть тебя, нелегко, то молись, чтобы Бог дал тебе столь же быстрый и чистый взгляд, как был у Иоанна.

Другая, если не бóльшая, то уж наверняка более частая опасность, подстерегающая неосторожных во тьме адвентских ночей жизни, это опасность, угрожающая уже не тем, кто делает из себя Мессию, а тем, кто Его ищет. Подлинного Мессию. Ошибка случается, когда черты Спасителя видят в ком-то или чём-то, что таковым не является. А это совсем не трудно. Как и те иудеи из Иерусалима, мы, унаследовав их мечтания и надежды, живём ожиданием Мессии. Мы можем называть это как угодно, но уже Августин знал, что в каждом человеческом сердце, даже в том, что явно порвало с верой, живёт сокровенное желание встретиться с Богом. Богом, который будет для нас Богом-Избавителем, рассеивающим любые страхи и утоляющим любую жажду. Как фарисеи и книжники, мы тоже в общих чертах знаем, каков Тот, о ком пророчества говорили: Он придёт. Нам о Нём столько рассказывали! Столько книг о Нём написано! Опасность обознаться должна быть исключена в принципе, а тем не менее… Чего только не случится долгой ночью!

Адвент избранного народа длился тысячи лет. Наш тянется всю жизнь. И в том, и в другом случае человек начинает тяготиться затянувшимся ожиданием. Это путь во мраке и на ощупь. Так что неудивительно, что, как только на горизонте наших ожиданий появляется кто-то, хотя бы издали похожий на того, кто нам обещан, мы протягиваем к нему руки и восклицаем: «Не ты ли Мессия?»

Иудеи задали этот вопрос Иоанну. Устав от долгого ожидания, они были бы благодарны, если бы он сказал: «Да». Пожалуй, они сразу пошли бы за ним вместе со всем народом. Можно ли вообразить более трагическое решение? Тысячи лет напряжённого ожидания и обетований. И в финале – ошибка! Им повезло, что это был Иоанн. Другой, может быть, и не отказался бы. Может быть, и признал бы себя Мессией. Может быть, не моргнув глазом, принял бы этот дарованный ему титул. А Иоанн был слишком разумен и благороден для этого.

Как ни прискорбно, на адвентском пути человечества редко появляются такие, как Иоанн Креститель. Большинство лже-мессий и лже-спасителей, которых в истории разных народов целые стада, не только не отказывались от преподнесённого им человеческой слепотой достоинства, но и со всей серьёзностью принимались играть роль мессии. Не удивительно, что эти истории насчитывают столько ошибок, столько крушений, столько несчастий и поражений, и даже преступлений.

Трагедию мира, который на своём адвентском пути в будущее не способен узреть истинного Спасителя, но в безумии суёт эту честь в первые попавшиеся на пути руки, повторяет – в меньшем масштабе, конечно, однако не менее болезненно и трагично – каждый из нас.

Как часто в жизни даже лучших, образованнейших и избранных можно найти отголоски той давнишней встречи у Иордана! Долгое ожидание. Мрак и пустота. Жизнь только верой, причём на слово, что где-то там, в конце этого адвента – Тот, Кто обещал, что не забудет, что придёт. Это и есть мой Мессия. Это и есть мой Бог-Спаситель. И вдруг появляется что-то: человек, вещь, событие, идея – что-то куда менее значительное. Всё, что есть на свете, однажды может показаться исполнением пророчества. Сердце ещё не верит, ещё колеблется. Ты ли Спаситель, Илия, пророк? Тебя ли я столько лет ждал? К тебе ли шёл вслепую сквозь тьму и холод адвентских ночей?

Псевдо-бог, внезапно выросший на нашем пути, не столь щепетилен, как Иоанн Креститель. Поэтому вместо того чтобы честно, в соответствии с истиной, сказать: «Безумец! Ты заблуждаешься! Я лишь голос, лишь смутный отпечаток, лишь слабый отблеск того, кого ты ждёшь», идол, божок говорит: «Да, я и есть твой спаситель. Не ищи больше! Не ходи дальше! Во мне ты найдёшь исполнение всех желаний твоего духа. Я утолю любые жажды твоего тела. Я дам тебе любовь, богатство, славу, радость. Это я твой Господь Бог, который вывел тебя из земли египетской, из дома рабства (ср. Исх 20, 1). Отныне у тебя уже не будет иных богов, кроме меня! Ты не будешь их искать, не будешь по ним тосковать, вообще не будешь верить в их существование! В широко разлившейся реке преходящего утопи, как в мутных водах Иордана, все другие надежды! Там, на другом берегу, не ждёт никто!».

Одному только Богу известно, сколько людей именно так закончили свой полный чаяний и чистейших мечтаний адвент – не Рождеством, а трагической ошибкой. Ошибкой, задержавшей их в пути, подрезала крылья, запятнала сердце, а может, и навсегда сделала рабом какого-нибудь мелкого, капризного и не признающего рядом с собой других божка, который, воспользовавшись когда-то мгновением нашей слабости, сумел уговорить сердце, что он, собственно, и есть его мессия и спаситель.

Как видим, путь через адвент – вовсе не лёгкий и безопасный путь. Он требует здравомыслия и бдительности. Требует, чтобы мы серьёзно отнеслись к напоминанию апостола из литургического чтения этого воскресенья: «Всё испытывайте, хорошего держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла» (1 Фес 5, 21-22).

К счастью, над всеми фальшивыми богами, ежедневно преграждающими нам путь, по-прежнему стоит великий, единый, истинный Бог Израиля, Бог, который придёт к нам как спаситель в облике Иисуса Христа. Пока мы живём, пока длится наш долгий земной адвент, к этому Богу-Спасителю может придти каждый. Даже тот, кто ошибся, кто не разглядел Его черты, кто выбрал тень, а не действительность. Ибо это Бог близкий и милостивый. К тем, кому он ещё не близок в любви, Он может стать милостивым, а затем и близким в обращении и покаянии. Ведь Адвент – это не только поиски. Чаще это возвращение или возобновление. Радостное возвращение. И полное надежд на новое и большее – возобновление. В антифоне, открывающем сегодняшнюю св. мессу, св. Павел взывает к Филиппийцам: «Радуйтесь всегда в Господе; и ещё говорю: радуйтесь. Господь близко» (Флп 4, 4-5).

Пусть этого, всегда близкого человеку Господа, укажет нам Иоанн Креститель, стоящий подобно неподкупному маяку над широко разлившимся Иорданом людских падений, ошибок и неуверенности, но укажет так убедительно, что можно будет пасть на колени и, не боясь ошибиться, сказать: «Господь мой и Бог мой!» (Ин 20, 28).

О. Станислав Подгурский CSsR