Блаженный Франциск Ксаверий Сеелос

9 апреля 2000 г. Его Святейшество Иоанн Павел II причислил к лику блаженных о. Франциска Ксаверия Сеелоса и назвал его прекрасным примером святости во вселенской Церкви.

Осенью 1867 г. Новый Орлеан был парализован взрывом жёлтой лихорадки. Заразились треть жителей 150-тысячного города, а 5 тыс. человек в результате умерли. Среди заразившихся был иммигрант, смиренный священник-миссионер редемпторист Франциск Ксаверий Сеелос. В течение трёх недель его болезни в прессе регулярно публиковались сводки о состоянии его здоровья. Сообщение о смерти о. Сеелоса, которая наступила 4 октября, было вынесено на первые страницы газет. На похороны пришли сирые и убогие, белые и чёрные, иммигранты и американцы. Они толпились в церкви Пресвятой Девы Марии и часами ожидали возможности помолиться у гроба.

Франциск Ксаверий Сеелос родился 11 января 1819 г. в немецком городке Фюссен. Он был добрым, окружённым любовью и поддержкой дружной католической семьи ребёнком. Его сестра описала их дневной распорядок так: Все мы вставали очень рано и шли к святой мессе. После завтрака каждый брался за свою работу, а дети шли в школу. Перед едой мы нараспев читали «Ангел Господень» и молились другими молитвами. Во время еды дети должны были рассказывать о том, чему научились в школе, а отец добавлял свои наблюдения (…). После ужина у нас было духовное чтение, которое всегда было о том святом, поминовение которого совершалось в этот день.

О Франциске рассказывали, что он был компанейским, любящим развлечения парнем. Он умел пошутить и был великолепным рассказчиком. В Мюнхене он вступил в студенческое братство, брал уроки фехтования и танцев, с удовольствием употреблял нюхательный табак. Однако у него была одна раздражающая многих привычка. По мнению многих его товарищей по школе, он всегда слишком высоко пел. Во время Евхаристии он приводил друзей в немалое беспокойство, слишком громко распевая церковные песни. Но эта своего рода беспечность не мешала ему в учёбе. Он знал: чтобы его приняли в Орден Иезуитов, он должен быть лучшим. О своём желании он говорил многим. Однако в 1842 г. передумал. В тот год редемптористы обратились к верным с пламенным призывом к миссионерству. В своих мечтах Франциск видел себя священником, работающим в Америке тех пионерских времён. Поэтому он подал прошение о вступлении в Конгрегацию Святейшего Искупителя. И спустя был на пути в Америку.

Франциск сошёл на берег в Нью-Йорке 20 апреля 1843 г. Редемптористы уже 10 лет работали в Америке. Пятнадцать членов Конгрегации служили в основном среди бедных иммигрантов в восточных штатах.

Пройдя новициат, 2 декабря 1844 г. Франциск стал священником. Его направили в приход св. Филумены в Питтсбурге. О. Сеелос быстро рос, как священник, под заботливым присмотром ректора общины о. Яна Нойманна, ныне известного как св. Ян Нойманн. Над удовлетворением душепастырских нужд 45 тысяч католиков западной Пенсильвании трудилось очень мало священников — 21 человек. Это была непосильная работа. О. Сеелос сразу же окунулся в гущу работы: совершал таинства брака и крещения, посещал больных, принимал исповеди и проповедовал Слово Божие по-немецки, по-французски и по-английски. Несмотря на его ломаный английский с ужасным акцентом, верные были очарованы проповедями о. Франциска. Он говорил просто, но стиль проповедования у него был нетрадиционный и очень забавный. Используя свои способности рассказчика, он часто разыгрывал библейские сцены, импровизировал беседы между Христом и его учениками и другими евангельскими персонажами. Как обычно в таких случаях бывает, этот «Иисус» был не совсем таким, как в исторических преданиях. Проповедник весьма непринуждённо делился со слушателями своими замечаниями, наблюдениями на тему данного фрагмента из Евангелия, а иногда ему случалось даже рассказывать анекдоты. Верные были в восторге от него. Проповеди выглядели спонтанными, но о. Сеелос посвящал их подготовке многие часы. В середине проповеди он делал паузу, чтобы добиться глубокой тишины среди слушателей, а затем продолжал в ещё более возвышенном тоне. Иногда о. Сеелос широко разводил руки и восклицал: «О грешники, не имеющие отваги сознаться в своих грехах из-за их числа, характера или постыдности! Придите без боязни и трепета! Обещаю принять вас со всей кротостью, а если слова не сдержу, при всём народе даю вам право упрекнуть меня в этом в исповедальне и обвинить меня во лжи!»