Некоторые культурные вызовы

61. Мы благовествуем и тогда, когда стараемся принять разнообразные возможные вызовы^[56]. Порой вызовы проявляются в самых настоящих нападениях на религиозную свободу и в новых условиях гонения на христиан, причем в ряде стран уровень ненависти и насилия вызывает серьезную тревогу. Во многих местах речь идет, скорее, о распространенном релятивистском безразличии, связанном с разочарованием и кризисом идеологий, проявившемся как реакция на все, что кажется тоталитарным. Это вредит не только Церкви, но и социальной жизни вообще. Мы признаем, что культура, в рамках которой каждый хочет быть носителем собственной субъективной истины, препятствует желанию граждан участвовать в общем проекте, превышающем личные интересы и желания.

62. В доминирующей культуре первое место занимает внешнее, непосредственное, видимое, быстрое, поверхностное, случайное. Реальность уступает место видимости. Во многих странах стремительному разрушению культурных корней способствовала глобализация, навязывающая тенденции, присущие другим, экономически развитым, но этически ослабленным, культурам. Об это высказывались на Синодах епископы разных континентов. Например, африканские епископы, опираясь на энциклику Sollicitudo rei socialis, несколько лет назад отметили, что африканские государства нередко стремятся превратить в простые «шестеренки, в детали гигантского механизма. Зачастую это проявляется и в сфере средств социальной коммуникации: они контролируются по большей части центрами, находящимися на Севере мира, поэтому недостаточно учитывают приоритеты и проблемы, присущие нашим странам, и не уважают наш культурный облик»^[57]. Точно так же епископы Азии подчеркнули «влияния извне на азиатские культуры. Появляются новые формы поведения как результат чрезмерной податливости средствам коммуникации […]. Вследствие этого негативные аспекты развлекательной медийной индустрии угрожают традиционным ценностям»^[58].

63. Католическая вера многих народов сегодня сталкивается с вызовом распространения новых религиозных движений. Некоторым из таких движений присущ уклон в фундаментализм, другие предлагают безбожную духовность. С одной стороны, это результат человеческой реакции перед лицом материалистского, консумеристского и индивидуалистского общества, с другой стороны — результат извлечения выгоды из лишений людей, живущих на периферии и в бедных районах, выживающих в условиях немыслимого человеческого страдания и отсутствия средств для прямого удовлетворения потребностей. Этим религиозным движениям свойственно распространяться хитроумно: в условиях господствующего индивидуализма они стараются заполнить собой пустоту, оставленную секуляристским рационализмом. Кроме того, нам необходимо признать, что часть нашего крещеного народа не ощущает своей принадлежности к Церкви, это обусловлено, в том числе, некоторыми нашими структурами и негостеприимной атмосферой в некоторых приходах и общинах или же бюрократическим подходом, проявляющимся в ответе на простые и сложные житейские проблемы наших народов. Во многих местах административный аспект доминирует над пастырским, а из всех форм евангелизации преобладает преподание таинств.

64. Процесс секуляризации стремится свести веру и Церковь на уровень частной и сугубо личной сферы. К тому же отрицание всего трансцендентного вызвало нарастание деформации этики, ослабление чувства личного и социального греха и способствовало прогрессивному укреплению релятивизма. Все это приводит к всеобщей дезориентации, особенно у подростков и юношества, столь ранимых переменами. Епископы Соединенных Штатов Америки точно отметили, что пока Церковь настаивает на существовании объективных, действительных для всех нравственных нормах, «есть и те, кто представляет это учение несправедливым или противоречащим основным правам человека. Такие аргументы проистекают исключительно из проявления нравственного релятивизма, небезосновательно смыкающегося с верой в абсолютные права индивидуума. В свете этого кажется, что Церковь, якобы, распространяет частное предубеждение и вмешивается в индивидуальную свободу»^[59]. Мы живем в информационном обществе, без дискриминации насыщающем нас сведениями, всех на одном уровне, и в итоге заставляющем нас чудовищно поверхностно определять нравственные проблемы. Следовательно, необходимо образование, обучающее критическому мышлению и предлагающее путь к зрелому восприятию ценностей.

65. Несмотря на поток секуляризма, затопляющий общества, во многих странах — даже там, где христиане в меньшинстве — Католическая Церковь в глазах общественного мнения остается достойным доверия институтом, надежным в том, что относится к сфере солидарности и попечения о самых нуждающихся. Неоднократно к ней прибегали как к посреднице при поиске решения проблем, касающихся мира, согласия, окружающей среды, защиты жизни, прав человека и гражданина и т.п. А какой огромный вклад вносят католические школы и университеты по всему миру! И очень хорошо, что так обстоят дела. Но стоит отметить, что когда мы ставим ребром вопросы, не столь приятные общественному мнению, мы поступаем так ради верности все тем же убеждениям относительно достоинства человеческой личности и общего блага.

66. Семья, как и все общины и социальные отношения, переживает глубокий культурный кризис. В случае семьи хрупкость отношений очень опасна именно потому, что речь идет о фундаментальной ячейке общества, в ней учатся сосуществованию, несмотря на различия, и принадлежности другим людям, именно в семье родители передают веру детям. Все чаще брак рассматривается с позиций эмоционального удовлетворения, которого можно добиться тем или иным образом и которое может меняться в зависимости от чувственности каждого. Но неотъемлемый дар брака обществу превосходит уровень эмоциональности и вероятных потребностей пары. Как учат епископы Франции, брак рождается «не из любовного чувства, эфемерного по определению, но из глубины обязательства, взятого на себя супругами, соглашающимися вступить в полное общение жизни»^[60].

67. Постмодернистский индивидуализм глобализации способствует образу жизни, ослабляющему развитие и стабильность межличностных отношений, а также извращающему семейные узы. Пастырское попечение должно еще лучше показывать, что связь с нашим Небесным Отцом требует единства, исцеляющего, содействующего и укрепляющего межличностные отношения. Пока в мире, особенно в некоторых странах, вновь по-разному проявляются войны и столкновения, мы, христиане, настаиваем на призыве узнать другого, исцелить раны, навести мосты, установить взаимоотношения и взаимно помогать «носить бремена друг друга» (Гал 6, 2). С другой стороны, сегодня появляются самые разные ассоциации ради защиты прав и достижения благородных целей. Тем самым дает о себе знать жажда принимать участие в жизни общества, которую испытывает множество граждан, желающих стать созидателями социального и культурного прогресса.

Вызовы инкультурации веры

68. В некоторых народах, особенно в западных, христианский субстрат — живая реальность. Здесь мы находим, главным образом, среди самых нуждающихся, нравственный резерв, сохраняющий ценности подлинного христианского гуманизма. Охватывая реальность взглядом веры, невозможно забыть о распознании деяний, посеянных Святым Духом. Мысль, что подлинные христианские ценности отсутствуют там, где большинство населения приняло Крещение и разнообразно выражает свою веру и братскую солидарность, свидетельствовала бы о недоверии свободному и щедрому действию Святого Духа. Здесь следует распознавать намного более «семян Слова», поскольку речь идет о подлинной католической вере с присущими ей формами выражения и принадлежности Церкви. Неправильно игнорировать решающее значение культуры, отмеченной верой, поскольку у этой евангелизированной культуры, независимо от ее границ, намного больше ресурсов, чем у простой совокупности верующих, противостоящих атакам современного секуляризма. Народная евангелизированная культура содержит ценности веры и солидарности, которые могут содействовать развитию более справедливого и верующего общества. Кроме того, ей присуща особая мудрость, которую надо уметь распознавать благодарным взглядом.

69. Евангелизация культур ради инкультурации Евангелия — настоятельная необходимость. Для стран католической традиции это означает поддерживать, укреплять уже существующее богатство и заботиться о нем, в странах с другими религиозными традициями либо глубоко секуляризовавшихся речь может идти о содействии новым процессам евангелизации культуры, несмотря на то, что такое содействие предполагает очень долгосрочные проекты. Тем не менее нельзя игнорировать неизменный призыв к развитию. Любая культура и любая социальная группа нуждается в очищении и созревании. В случае католических народных культур стоит отметить некоторые слабости, требующие исцеления Евангелием: превосходство мужчины над женщиной, алкоголизм, домашнее насилие, редкое участие в Евхаристии, фатализм либо суеверия, побуждающие обращаться к услугам «магов», и тому подобное. Но именно народное благочестие — наилучшая отправная точка для исцеления и освобождения от всего этого.

70. Также верно и то, что порой акцент ставится не столько на импульсе христианского благочестия, сколько на внешних проявлениях традиций тех или иных групп или на гипотетических личных откровениях, возводящихся в ранг абсолюта. Существует вид христианства, заключающийся в личном, чувственном способе восприятия веры, что отнюдь не идентично подлинному «народному благочестию». Некоторые содействуют распространению подобных проявлений «благочестия», не заботясь о социальном развитии  и образовании верных, причем в ряде случаев это совершается намеренно, с целью извлечения материальной выгоды или порабощения других людей. Тем более нельзя игнорировать, что в минувшие десятилетия в католическом народе прервалась цепь передачи христианской веры от поколения к поколению. Многие чувствуют разочарование и отказываются отождествлять себя с католической традицией, все больше родителей не крестят детей, не учат их молиться, налицо уход в иноверческие общины. Вот некоторые причины такого разрыва: отсутствие диалога в семье, влияние средств коммуникации, релятивистский субъективизм, безудержное потребление, стимулируемое рынком, нехватка пастырского попечения о самых неимущих, отсутствие сердечного приема в наших институтах и то, что нам не удается возродить мистическое притяжение веры в полирелигиозных условиях.

Вызовы городских культур

71. Новый Иерусалим, святой Город (ср. Откр 21, 2-4) — цель к которой следует все человечество. Интересно, Откровение говорит нам, что полнота человечества и истории реализуется в городе. Нам необходимо распознать город, начиная с созерцательного взгляда, или взгляда веры, открывающего Бога, живущего в домах города, на его улицах и площадях. Присутствие Бога сопровождает искренний поиск, предпринимаемый людьми и группами, чтобы обрести поддержку и смысл жизни. Бог живет среди горожан, содействуя солидарности, братству, желанию добра, истины и справедливости. Это присутствие должно быть не сформировано, а открыто, обнаружено. Бог не прячется от тех, кто ищет Его искренним сердцем, хотя мы ищем его вслепую, неуверенно и рассеянно.

72. В городе религиозный аспект опосредован разными стилями жизни, обычаями, связанными со спецификой времени, территории и отношений, отличающимися от образа жизни сельских жителей. В повседневной жизни горожане часто борются за выживание, и в этой борьбе скрывается глубокая суть существования, нередко заключающая в себе глубокое религиозное чувство. Мы должны созерцать его, чтобы вести диалог, по примеру беседы Господа с самарянкой у колодца, где она хотела утолить свою жажду (ср. Ин 4, 7-26).

73. Новые культуры продолжают генерироваться в этих огромных человеческих географических объектах, и не всегда христианин может развивать или сообщать смысл, а сам усваивает от этих культур язык, символы, послания и парадигмы, дающие жизни новые направления, зачастую — в противоречии с Иисусовым Евангелием. В городе пульсирует и складывается неизвестная культура. Синод констатировал, что сегодня перемены этих огромных пространств и выражаемая ими культура — главное пространство новой евангелизации^[61]. Это заставляет нас представлять себе пространства молитвы и общения с новыми характерными особенностями, более привлекательными и значимыми для городских жителей. Сельская местность из-за наплыва средств массовой коммуникации тоже не чужда культурным переменам, вызывающим серьезные изменения и в их образе жизни.

74. Становится необходимой евангелизация, просвещающая новые способы общения с Богом, с другими и с окружающей средой — евангелизация, создающая фундаментальные ценности. Необходимо прийти туда, где формируются новости и новые парадигмы, добраться со Словом Иисуса до сокровенных глубин души городов. Нельзя забывать, что город — мультикультурное пространство. В больших городах можно обнаружить объединяющие социальные круги, в которых люди разделяют друг с другом мечты о жизни и схожие представления, образует новые группы на культурных территориях, в незримых городах. Разные формы культуры фактически сосуществуют, но нередко содействуют практике сегрегации и насилию. Церковь призвана начать служение трудного диалога. Одни горожане получают необходимые средства для развития личной и семейной жизни, а с другой стороны — существует очень много «не горожан», «полугорожан» и «городских отбросов». Город порождает своего рода вечную двойственность, поскольку, хотя он предоставляет своим горожанами безграничные возможности, для развития жизни многих ставится множество трудностей. Такое противоречие причиняет мучительные страдания. Во многих частях мира города — пространство массового протеста, где тысячи жителей требуют свободы, возможности участия, справедливости, выдвигают разные требования, которые, если их неверно интерпретировать, будет невозможно насильно заставить умолкнуть.

75. Нельзя игнорировать, что в городах легко распространяется торговля наркотиками и людьми, сексуальное насилие над несовершеннолетними и эксплуатация детей, отказ от стариков и больных, всевозможные формы коррупции и криминала. При этом то, что могло бы стать драгоценным пространством встречи и солидарности, часто трансформируется в место бегства и взаимного недоверия. Дома и кварталы строятся так, чтобы изолировать и охранять, а не связывать и соединять. Возвещение Евангелия станет основой для восстановления достоинства человеческой жизни в этих условиях, так как Иисусу угодно пролить на города жизнь в преизбытке (ср. Ин 10, 10). Цельный и полноценный смысл человеческой жизни, предлагаемый Евангелием — лучшее лекарство от бедствий города, хотя следует считаться с тем, что программа евангелизации в однообразном и закостенелом стиле не подходит для этой реальности. Но полное восприятие всего человеческого и погружение в гущу вызовов как в закваску свидетельства в любой культуре, в любом городе улучшает христианина и оплодотворяет город.