Логика пастырского милосердия

307. Во избежание неверной интерпретации напоминаю, что Церковь никоим образом не должна отказываться от полного идеала брака, замысла Божия во всем его величии: «Молодых крещеных следует призывать не колебаться перед бог атством, приносимым таинством брака их любовным планам; поощрять их укрепляться поддержкой, получаемой от благодати Христа и от возможности полноценно участвовать в жизни Церкви»354. Равнодушие, какиелибо проявления релятивизма или неоправданное замалчивание этого идеала свидетельствовали бы об отсутствии вернос ти Евангелию и даже об отсутствии любви у Церкви к юношам и девушкам. Понимание исключительных ситуаций отнюдь не озна чает утаивания света полноценного идеала: нельзя предлагать меньше того, что Иисус дает человеческому существу. Сегодня намного важнее пастырской работы с неудачн ыми союзами именно пастырские усилия, направленные на укрепл е ние брака и предотвращение разрывов.

308. Тем не менее из нашего осознания серьезности смягчающих обстоятельств — психологических, историчес ких и даже биологических — следует, что, «не уменьшая ценности евангельского идеала, надлежит с милосердием и терпением сопровождать всевозможные этапы возрастания личностей, формирующихся день за днем», отводя пространство для «милосердия Господня, поощряющего нас творить по возможности добро»355. Я понимаю тех, кто предпо чи тает более строгое пастырство, не допускающее какого-либо смешения. Но я искренне верю, что Иисусу угодна Церковь, внимательная к благу, расточаемому Духом среди слабости: Матерь, которая, ясно выражая свое объективное учение, «не отказывается от возможного блага, но идет навстречу опаснос ти испачкаться уличной грязью»356. Пастыри, предлагающие верным полный идеал Евангелия и учения Церкви, должны помогать им усвоить логику сострадания слабым людям, избегать преследований, суровых и нетерпеливых суждений. Само Евангелие призывает нас не судить и не осуждать (см. Мф 7, 1; Лк 6, 37). Иисус «ожидает, что мы перестанем искать себе убежища, личного или общинного, позволяющего держаться в стороне от узла человеческой драмы, что мы действительно согласимся вступить в контакт с конкретной жизнью других людей и познаем силу нежнос ти. Ког да мы так поступаем, жизнь обязательно усложн яется»357. 

309. Провиденциально, что эти размышления звучат в рамках Юбилейного Года, посвященного милосердию, так как в условиях самых разных ситуаций, касающихся семьи, «на Церковь возложена миссия возвещать милосердие Бога, пульсирующее сердце Евангелия, которое через нее должно достичь сердца и разума каждой личности. Невеста Христова поступает, как Сам Сын Божий, идущий ко всем без исключения»358. Хорошо известно, что Сам Иисус называет себя Пастырем ста овец, а не девяносто девяти. Ему угодны все. Помня об этом, можно «всем, верующим и дальним, нести бальзам милосердия как знамение уже присутствующего среди нас Царствия Божия»359.

310. Нельзя забывать, что «милость — не только дело Отца, она становится критерием, позволяющим понять, кто Его настоящие дети. Итак, мы призваны поступать милостиво, потому что прежде сами были помилованы»360. Это не романтическое предложение и не слабый ответ на любовь Бога, всегда желающего людям развития, ведь «жизнь Церкви основана на милосердии. Вся пастырская деятельность, направленная на верующих, должна быть проникнута нежной любовью; весть и свидетельство, обращенные к миру, отнюдь не могут обойтись без милосердия»361. Правда, что «часто мы пос тупаем, как контролеры благодати, а не как наставники. Однако Церковь — не таможня, а отчий дом, где есть место для каждого, какой бы сложной ни была его жизнь»362.

311. Учение нравственного богословия не должно прен ебрегать этими замечаниями, ведь, хотя необходима забота о цельности нравственного учения Церкви, всегда нужно уделять особое внимание тому, чтобы открывать и приближать высшие и центральные ценности Евангелия363, в первую очередь — первенство милосердия в качестве ответа на бескорыстную инициативу любви Бога. Порой нам дорогого стоит место, отведенное в пастырстве безусловной любви Бога364. Мы ставим столько условий для милосердия, что опустошаем его конкретное содержание и реальный смысл. Это наихудший способ размыть Евангелие. Например, милосердие не исключает справедливости и истины, но, в первую очередь, мы должны говорить, что милосердие — полнота спра ведл ивости и самое лучезарное проявление истины Божией. Поэтому всегда следует считать «несостоятельной любую богословскую концепцию, которая, в конечном счете, подвергает сомнению само всемогущество Бога и, особенно, Его милосердие»365.

312. Все это дает нам рамки, не позволяющие развивать холодную бюрократическую мораль при разборе деликатных тем. Нам, скорее, необходимы условия для пастырского различения, исполненного милосердной любви, всегда готового понять, простить, сопровождать, надеяться и, самое главное, интегрировать. Именно эта логика должна преобладать в Церкви, чтобы «открыть сердца навстречу тем, кто находится на самых отдаленных задворках жизни»366. Призываю вер ующ их, переживающих сложные ситуации, с доверием обратиться для беседы к пастырям либо к мирянам, живущим в пред анн ости Господу. Вы не всегда найдете у них подтверждение своих идей и желаний, но, безусловно, обретете свет, позволяющий лучше понять происходящее и открыть для себя путь личн остн ого созревания. Призывают пастырей слушать с любовью и спокойствием, искренне желая проникнуть в средоточие драмы людей, понять их точку зрения, чтобы помочь им жить лучше и найти свое место в Церкви.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ 

СУПРУЖЕСКАЯ И СЕМЕЙНАЯ ДУХОВНОСТЬ

313. Милосердие обретает разные оттенки, соответственно жизненному статусу, к которому призван каждый из нас. Еще несколько десятилетий назад II Ватиканский Собор, говоря об апостольском служении мирян, подчеркивал духовность, находящую свое начало в семейной жизни. Собор отмечал, что духовность мирян «должна приобретать особое свойство, в зависимости от жизненного статуса каждого: от брака и семьи»367, и что семейные заботы не чужды их духовному образу жизни368. Поэтому стоит вкратце остановиться на описании некоторых основных черт этой специфической духовности, развивающейся в динамике отношений семейной жизни.

Духовность сверхъестественного общения

314. Мы всегда говорили о том, что в сердце человека, живущего по благодати Божией, Бог устраивает Себе обитель. Сегодня мы можем также сказать, что Святая Троица прис утствует в храме супружеского общения. Как Троица пребывает в славословиях Своего народа (ср. Пс 22, 4), так же Она, сокровенным образом, пребывает и в прославляющей Ее супружес кой любви.

315. Господь присутствует в реальной и конкретной семье, со всеми ее страданиями, борьбой, радостями и ежедневными планами. Живя в семье, трудно лгать и притворяться, нельзя спрятаться за маской. И если любовь одухотворяет такую искренность, то Господь царствует в семье Своей радостью и миром. Духовность семейной любви состоит из тысяч реальных и конкретных жестов. В этом многообразии даров и встреч, позволяющих развивать общение, пребывает Сам Бог. Самоотдача соединяет «человеческие и Божественные ценности»369, так как преисполнена любви Божией. В конечном счете, духовность брака — это духовность уз, населенных Божественной любовью.

316. Правильно переживаемое семейное общение — истинный путь освящения в обычной жизни и мистическое развитие, средство для тесного соединения с Богом. Действительно, братские и общинные потребности семейной жизни дают возможность все больше открывать сердце, благодаря чему становится возможной все более полная встреча с Господом. Слово Божие гласит: «кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме» (1 Ин 2, 11), «пребывает в смерти» (1 Ин 3, 14) и «не по знал Бога» (1 Ин 4, 8). Мой предшественник, Бенедикт XVI, сказал, что «невнимание к ближнему де лает нас также слепыми по отношению к Богу»370 и что любовь в итоге — единственный свет, «просвещающий вновь и вновь мрак мира»371. Лишь «если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас» (1 Ин 4, 12). Поскольку «человеческая личность обладает естественным и структурным социальным измерением»372 и «первое и основное выражение социального измерения личности есть супружеская чета и семья»373, духовность воплощается в семейном общении. Поэтому те, кто испытывает глубокие духовные побуждения, не должны считать, что семья отдаляет их от возрастания в жизни Духа. Семья — путь, по которому Господь ведет их к вершинам мистического союза.