Св. Герард Герб Икона Божьей Матери
Покайтесь, ибо приближилось Царство Небесное. Мф 4,17

 

157. Тем не менее отказ от искажения сексуальности и эротизма ни в коем случае не должен заставлять нас пренебрегать ими или не обращать на них внимание. Идеал брака нельзя обрисовать лишь как щедрую и жертвенную самоотдачу, при которой каждый отказывается от всех личных потребностей и заботится лишь о том, как сделать благое для другого, не получая никакого удовлетворения. Вспомним, что истинная любовь умеет брать от другого, способна принять себя как ранимую и нуждающуюся личность, с искренней и счастливой благодарностью не отказывается от телесных знаков любви: ласки, объятия, поцелуя и сексуального соития. Бенедикт XVI ясно высказался на сей счет: «Если человек стремится быть лишь духом и желает отвергнуть плоть как некое исключительно животное наследие, тогда дух и тело утрачивают свое достоинство»163. По этой причине «человек не может также жить исключительно в самоотверженной, нисходящей любви. Он не может всегда только отдавать, он должен также и получать. Желающий дарить любовь должен и сам получать ее в дар»164. В любом случае, стоит помнить, что человеческое равновесие шатко, что в человеке всегда что-то сопротивляется очеловечиванию и в любой момент может вновь вырваться из-под контроля, вернув себе самые примитивные и эгоистичные склонности. 


Брак и девство

158. «Многие люди, не вступившие в брак, не только преданы своей родной семье, но часто исполняют важное служение в кругу друзей, в церковной общине и в профессиональное жизни. [...] Многие посвящают свои таланты служению христианс кой общине в духе милосердия и добровольчества. Есть и те, кто не вступают в брак, посвятив свою жизнь любви ко Христу и к братьям. Благодаря их самоотречению семья, в Церкви и в обществе, значительно обогащается»165. 

 

159. Девство — одна из форм любви. Как знак оно напоминает нам об угождении Царствию, о необходимости без остат ка посвящать себя делу евангелизации (ср. 1 Кор 7, 32); оно — отражение полноты Небес, где «ни женятся, ни выходят замуж» (Мф 22, 30). Святой Павел рекомендовал хранить девство, поскольку ожидал неизбежного второго пришествия Иисуса и желал, чтобы все сконцентрировались исключительно на евангелизации: «Время уже коротко» (1 Кор 7, 29). Тем не менее было ясно, что это его личная точка зрения и его собственное желание (см. 1 Кор 7, 6–8), а не требование Христа: «Я не имею повеления Господня» (1 Кор 7, 25). При этом он признавал ценность различных призваний: «Каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе» (1 Кор 7, 7). В этом ключе святой Иоанн Павел II утверждал, что библейские тексты «не предоставляют нам причину настаивать ни на «низменности» брака, ни на «превосходстве» девства или безбрачия»166 по причине сексуального воздержания. Вместо разговора о каком бы то ни было превосходстве девства представляется уместным показать, что разные состояния жизни комплементарны, поэтому какое-то из них может быть совершеннее в одних аспектах, а другое — в чем-то своем. Александр Гэльский, например, утвержд ал, что в определенном смысле брак может считаться выше прочих таинств: ведь он символизирует нечто высокое, как «союз Христа с Церковью или союз Божественной природы и человеческой»167. 

 

160. Поэтому «речь не идет о снижении ценности брака в пользу воздержания»168, и «здесь нет никакой основы для воображаемого противопоставления [...]. Если, в опред ел енной богословской традиции воздержание называется состоянием совершенства (status perfectionis), то не из-за собственно возд ерж ан ия, а в связи со всей совокупностью жизни, построен ной на евангельских советах»169. Тем не менее человек, состоящий в браке, может переживать милость в наивысшей степени. Итак, «он, благодаря верности духу евангельских советов, достигает совершенства, проистекающего из милости. Подобное совершенство возможно и доступно любому человеку»170.

 

161. Девство имеет символическую ценность любви, не нуждающейся в обладании другим, и тем самым отражает свободу Небесного Царства. Оно призывает супругов переживать супружескую любовь в перспективе окончательной любви ко Христу, как совместный путь к полноте Царства. В свою очередь, любовь супругов представляет иные символические ценности: с одной стороны, она — своеобразное отражение Троицы. Троица — полное единство, в котором при этом наличествует и различение. Семья — христологический знак, так как в ней явлен знак близости Бога, разделяющего жизнь человеческого существа: в Воплощении, на Кресте и в Воскресении. Каждый супруг становится «единой плотью» с другим и отдает себя самого, чтобы полностью разделить этот знак с другим вплоть до конца. И если девство — «эсхато ло ги ческий» знак воскресшего Христа, то брак — «исторический» знак для тех, кто следует по земле — знак земного Христа, Которому было угодно соединиться с нами и отдать Себя вплоть до пролития крови. Девство и брак — разные способы любить, и они должны быть такими, потому что «человек остается сам для себя существом непонятным, а его жизнь — лишенной смысла, если ему не будет дано откровения любви»171. 

 

162. Безбрачию угрожает опасность оказаться комфортным одиночеством, предоставляющим свободу для самостоятельного передвижения, смены места, обязанностей и решений, позволяющим распоряжаться своими деньгами, встречаться с разными людьми, в зависимости от их привлекательности в опред ел енн ый момент. В таком случае сияет свидетельство женатых людей. Те, кто призван к девству, могут встретить в некоторых супружеских парах ясное знамение бескорыстия и нерушимой верности Бога Своему Завету, что может подтолкнуть их сердца к более конкретной жертвенной отзывчивости. Ведь многие люди, состоящие в браке, несмотря на множество возможностей, склоняющих к неверности или отречению, хранят верность супругу, даже если тот стал физически неприятным, не удовлетворяющим их пот ребн остям. Женщина заботится о своем больном муже и, предстоя у Креста, не прекращает повторять ему «да» своей любви вплоть до смерти. В такой любви великодушно проявляется достоин ство любящего — достоинство, как отблеск милосердия, ведь именно милосердию присуще более любить, чем искать любви172. Во многих семьях мы также можем встретить жертвенное и неж ное служение трудным и даже неблагодарным детям. Тем самым родители становятся знаком добровольной и бескорыстной любви Иисуса. Все это призывает безбрачных лиц более щедро и отзывчиво переживать свое посвящение Царству. Сегодня секуляризация затуманила ценность союза на всю жизнь и обесценила богатство брачной преданности, поэтому «необходимо глубже исследовать положительные аспект ы супружеской любви»173. 



Трансформация любви

163. Увеличение продолжительности жизни проявило феномен, не распространенный в прошлом: интимная связь и взаимная самоотдача должны сохраняться четыре, пять или даже шесть десятилетий, следовательно, изначальное решение требуется обновлять вновь и вновь. Возможно, один из супругов уже больше не испытывает сильное сексуальное влечение к другому, однако ему приятно принадлежать другому супругу и знать, что тот тоже принадлежит ему, знать, что он не одинок, что у него есть «сообщник», который все знает о его жизни и истории и все разделяет с ним. Он — спутник на жизненном пути, с которым можно преодолевать трудности и наслаждаться прекрасным. И это рождает удовлетворение, соп утс твую щее желанию, присущему супружеской любви. Мы не можем обещать себе, что всю жизнь будем испытывать одни и те же чувства. Но, безусловно, мы можем построить устойчивый совместный план, стараться любить друг друга и жить в единстве, пока смерть не разлучит нас, и всегда переживать насыщенную близость. Обещанная нами любовь выше любых эмоций, чувств и настроений, хотя и может включать их в себя. Она — желание сокровенного блага, решение, принятое сердцем, вовлекающее все существование. Так, и в разгар неразрешенного конфликта, хотя в сердце бурлит множество чувств, день за днем сохраняется решение любить, принадлежать, разделить всю жизнь и продолжать любить и прощать друг друга. Каждый из двоих проходит путь личного развития и перемен. На этом пути любовь прославляет каждый шаг и каждый новый этап.

 

164. В ходе истории конкретного брака физический аспект меняется, но это не причина для ослабления интереса, пронизанного любовью. Человек влюбляется во всю личность, наделенную собственной идентичностью, а не только телом, хотя тело, несмотря на изнашивание со временем, никогда не перестанет некоторым образом выражать личностную идентичность, покорившую сердце. И даже когда другие больше не могут видеть красоту этой идентичности, влюбленный супруг по-прежнему способен улавливать ее инстинктом любви, и привязанность не исчезает. Он подтверждает свое решение принадлежать этой идентичности, вновь выбирает ее и выражает это верной, преисполненной нежности бли зостью. Благородство его решения в пользу этой идентичности, будучи насыщенным и глубоким, пробуждает новую форму чувства в исполнении супружеской миссии, поскольку «эмоция, вызванная другим человеческим существом как личностью [...], сама по себе не стремится к супружескому акту»174. Она приобретает чувственное выражение, так как любовь «является единой реальностью, имеющей пусть даже разные измерения; иногда то одно, то другое из них может проявляться в большей степени»175. Связь находит новые формы выражения и заставляет все время вновь принимать решение для его укрепления. Не только чтобы сохранить его, но чтобы позволить ему возрастать. Этот путь нужно строить день за днем. Но ничто из этого не возможно, если не молить Святого Духа излить благодать, сверхъестественную силу и духовный огонь ради укрепления, направления и преображения нашей любви в любой новой ситуации.