Св. Герард Герб Икона Божьей Матери
Велик мир у любящих закон Твой, и нет им преткновения. Пс 118,165

Воспитание

 

16. В чем суть воспитания? Представляется, что, отвечая на этот вопрос, нельзя не затронуть двух фундаментальных истин: во-первых, человек призван к жизни в истине и любви; во-вторых, каждый находит себя посредством искренней самоотдачи. Это в равной мере относится как к тем, кто воспитывает, так и к тем, кого воспитывают. Воспитание представляет собой процесс, в котором особое значение имеет взаимное единение личностей. Воспитатель – личность, которая «рождает» в духовном значении. Такое воспитание – это истинное апостольство. Оно представляет собой совместное возрастание в истине и любви, движение к той конечной цели, которой является призвание человека Богом Отцом, Сыном и Святым Духом.

 

Родительство создает только ему одному свойственное пространство для сосуществования и совместной деятельности самостоятельных личностей. Это, особым образом, относится к матери, когда зарождается новый человек. В первые месяцы жизни, связанные с пребыванием в утробе матери, между ребенком и матерью возникает особая связь, которая уже в значительной мере носит воспитательный характер. Уже в перенатальный период мать формирует не только организм ребенка, но, опосредованно, и всё человеческое в нем. И хотя этот процесс в первую очередь идет от матери к ребенку, наблюдается также и своеобразное воздействие на мать со стороны ребенка, который должен родиться. Этот процесс взаимного влияния проявит себя более явно после появления ребенка на свет. Мужчина-отец непосредственно не участвует в этом процессе. Однако ему необходимо сознательно включиться в ожидание ребенка, который должен родиться, и, по возможности, присутствовать в момент его появления на свет.

 

Для «цивилизации любви» очень важно, чтобы мужчина почувствовал себя одаренным материнством женщины, своей жены. В дальнейшем это будет иметь огромное влияние на весь воспитательный процесс. Очень много зависит от того, участвует ли он и в какой мере в этом первом этапе формирования человека, вовлечены ли и в какой мере его мужественность и его отцовство в материнство его жены.

 

Ведь воспитание – это, прежде всего, одаривание человеческим, двустороннее, одаривание. Родители одаривают своим уже зрелым человеческим родившегося ребенка, а он, в свою очередь, одаривает их той новизной и свежестью, которые он принес с собой в мир. Это относится и к тем случаям, когда рождаются дети больные, с отклонениями в физическом или психическом развитии. И в этих случаях проявляет себя человеческое, которое тоже воспитывает, но по-своему.

 

Не случайно Церковь во время венчания спрашивает: «Имеете ли вы намерение с любовью принимать детей, которых пошлет вам Бог, и воспитывать их в христианской вере?»[1]. В воспитании супружеская любовь проявляется как подлинно родительская любовь. «Единение личностей», которое стоит у начал семьи как супружеская любовь, дополняется воспитанием и распространяется на детей. Речь тут идет о том, чтобы принять всё то потенциальное богатство, каким является каждый человек, который растет и развивается в семье. Речь идет о том, чтобы не позволить ему пропасть или деградировать, а наоборот, поддерживать и развивать в нем зрелое человеческое. Это тоже взаимный процесс: воспитатели-родители в определенной степени становятся и воспитуемыми. Уча своего ребенка человеческому, они сами заново познают это человеческое и заново ему учатся. Здесь открывает себя органичная структура семьи, так же как открывается и основное значение четвертой заповеди.


Родительское «мы» мужа и жены выстраивается через рождение потомства и воспитание в «мы» семьи. Эта семья состоит из двух поколений и готова к тому, чтобы постепенно становиться семьей нескольких поколений. В таком измерении свое участие принимают, с одной стороны, родители родителей, а с другой – дети их детей.

 

Насколько родители, одаривая жизнью, участвуют в творческом действии Бога, настолько в воспитании оба становятся участниками Его отцовской, а вместе с тем и материнской педагогики. Божие Отцовство – согласно апостолу Павлу – является прообразом всякого родительства во Вселенной (Еф 3, 14-15), а в особенности – человеческого материнства и отцовства. Этой Божией педагогике лучше всего учит нас Предвечное Слово Отца, Которое, став Человеком, открыло человеку его человеческое во всей его полноте, то есть открыло сыновство Божие. Открыло, в чем суть воспитания. Через Христа всякое воспитание в семье и вне семьи оказывается введенным в спасительное измерение Божией педагогики, обращенной ко всем людям и ко всем семьям, и обретающей свою полноту в Пасхальной тайне смерти и Воскресения Христа. В этой наивысшей точке нашего Искупления начинается весь (и любой) процесс христианского воспитания, которое является и воспитанием для достижения полноты человеческой сущности.


Первыми из числа непосредственных воспитателей детей всегда остаются их родители. Это их первое и основное право. Именно потому, что они родители, они являются и воспитателями. И если эту задачу родители разделяют с другими людьми, а также с различными институтами, например, с Церковью и государством, то в этом находит свое отражение принцип взаимопомощи. Родители не в состоянии удовлетворить все потребности процесса воспитания в целом, особенно, если речь идет об образовании, или об обширной сфере социализации. В тех сферах, где семье не удается эффективно действовать самой, принцип взаимопомощи оказывает поддержку родительской любви и служит семейному благу. Таким образом, взаимопомощь дополняет родительскую любовь и вместе с тем подтверждает ее фундаментальный характер. Все другие участники воспитательного процесса действуют в известной мере от имени родителей, руководствуясь их согласием, а в определенном смысле – даже их пожеланиями.

 

Воспитательный процесс продолжается до того момента, пока – после достижения некой степени психофизической зрелости – у человека не начинается процесс «самовоспитания». С годами самовоспитание перерастает предыдущий процесс воспитания. Но перерастая его, оно и в дальнейшем будет продолжать расти из него. Молодой человек встречает новых людей, попадает в новое окружение, в частности – новых учителей, друзей в школе, которые начинают оказывать на него влияние, добавим при этом - как положительное, так и отрицательное. Новые контакты порождают определенную дистанцию, а то и сопротивление родительскому воспитанию и семье. И всё же, несмотря ни на что, процесс самовоспитания в основном подтверждает то, что было заложено в ребенке – мальчике или девочке – посредством воспитания в семье и в школе. Даже изменяясь, следуя по лично избранному пути, молодой человек по-прежнему остается в орбите собственных экзистенциальных корней.

 

На этом фоне по-новому вырисовывается значение четвертой заповеди: «Почитай отца твоего и мать твою» (Исх 20, 12). Она остается всё так же органично связанной со всем обрисованным тут процессом воспитания человека. Родительство, этот первый и главный факт одаривания человеческим, открывает перед родителями и детьми далеко идущие перспективы. Рождение в теле есть начало дальнейшего «рождения», постепенного и многостороннего, которое происходит в процессе воспитания. Заповедь Декалога требует от ребенка почитать отца и мать. Эта же заповедь накладывает на родителей практически «симметричное» обязательство. Они так же должны «почитать» своих детей – как маленьких, так и взрослых. Такое отношение – существенно важное и обязательное условие любого воспитания, даже в школьный период. «Почитание», или принятие человека как человека остается непременным условием истинного процесса воспитания.

 

Если говорить об участии Церкви в процессе воспитания, то в свете Традиции и Соборного Учения необходимо сказать следующее: речь идет не о том, чтобы доверять Церкви только религиозно-нравственное воспитание, но, чтобы воспитывать вместе с ней. Более того – чтобы воспитывающая семья делала это в лоне Церкви, принимая, таким образом, участие в жизни и миссии Церкви. Более всего Церковь стремится воспитывать «через семью», опираясь на присущее ей «состояние благодати» и «харизму» семейной общины.

 

Одна из областей, где семья играет незаменимую роль, - религиозное воспитание, благодаря которому она возрастает как «Домашняя Церковь». Религиозное воспитание и катехизация детей вводит семью в пределы Церкви как истинный субъект евангелизации и апостольства. Здесь речь идет о законе, связанном с религиозной свободой. Семьи, а конкретно – родители, имеют право выбрать для своих детей религиозное и нравственное воспитание, соответствующее их собственным убеждениям. Но даже если они доверяют эту задачу церковным институтам или школам, организованным церковными институтами, они все равно должны оставаться добросовестными воспитателями своих детей.

 

Говоря о воспитании, нельзя забывать о такой важной его части как распознание собственного жизненного призвания, и, в частности, – о подготовке к семейной жизни. Церковь прилагает много усилий и предпринимает немало инициатив в области, посвященной подготовке к браку, которые реализуются, например, в виде курсов для помолвленных (обрученных). Всё это важно и даже необходимо. Нельзя, однако, забывать, что подготовка к будущей жизни в браке – это, прежде всего, задача семьи. Безусловно, только духовно здоровые семьи могут надлежащим образом выполнить эту задачу. А потому следует подчеркнуть необходимость особого единства семей, которое может иметь разные организационные формы, как, например, «семья семей» или «оазис семей». Благодаря такому единству, семья получает поддержку, помогающую сблизиться не только отдельным людям, но и целым общинам, побуждая их к совместной молитве и поиску правильных ответов на существенно важные вопросы, которые ставит жизнь. Разве это не прекрасная форма апостольства семей среди семей? Надо, стало быть, чтобы семьи устанавливали более тесные отношения друг с другом. Таков общий принцип воспитания: родители воспитываются в общении с другим родителями, а дети – в общении с другим детям. Так создается особая традиция воспитания, руководствующаяся принципами «Домашней Церкви».


Евангелие любви – неисчерпаемый источник всего, что питает человеческую семью как «общину личностей». В любви находит поддержку и конечный смысл весь процесс воспитания – как зрелый плод родительской любви. Проходя через трудности, страдания и разочарования, неразрывно связанные с воспитанием человека, любовь постоянно сдает экзамен. Но чтобы сдать этот экзамен, необходим источник духовной силы. Этот источник неизменно находится в Том, Кто «до конца возлюбил» (Ин 13, 1). Мы видим, насколько сильно воспитание связано с цивилизацией любви: оно – часть этой цивилизации, оно зависит от этой цивилизации и, в значительной мере, способствует ее построению. Неустанная и исполненная любви молитва Церкви в Год Семьи – это молитва о воспитании человека, молитва о том, чтобы семьи отважно и уверенно исполняли свою воспитательную миссию, несмотря на трудности, которые порой кажутся непреодолимыми. Церковь молится о том, чтобы победили силы цивилизации любви, которые имеют источник в Боге; силы, которым она неизменно служит на благо всей человеческой семьи.

 

Семья и сообщество

 

17. Семья – община личностей, самая маленькая социальная ячейка и как таковая является главным институтом в жизни любого общества.

 

Чего институт семьи ожидает от общества? Прежде всего, признания своей идентичности и принятия себя как субъекта общества. Эта социальная субъектность связана с идентичностью каждого супружества и каждой семьи. Супружество, лежащее в основе института семьи, возникает благодаря союзу, посредством которого «мужчина и женщина устанавливают между собой общность всей жизни, по самой природе своей направленную на благо супругов и к порождению и воспитанию потомства»[2]. Только такой союз можно признать «браком» и подтвердить его социальный статус в обществе. Нельзя признать браком любые другие отношения между людьми, которые не отвечают этим условиям, несмотря на то, что сегодня существуют подобные тенденции, весьма опасные для будущего семьи и общества.

 

Ни одно человеческое общество не может позволить себе рисковать, проявляя нездоровую толерантность по отношению к таким жизненно важным вопросам, как суть брака и семьи. Нравственный релятивизм в этих вопросах наносит вред самому обществу, его истинному социальному единству и гуманистическому укладу. Совершенно понятно, почему Церковь отстаивает и защищает ценность естественной человеческой семьи и призывает соответствующие институты, в частности парламенты и государства, а также международные организации, не поддаваться искушениям современности.

 

Семья как община любви и жизни – наиболее мощно «укорененное» общество, при этом общество суверенное, хотя в то же время и многосторонне зависимое. А потому принцип суверенности института семьи, как и сам факт ее многосторонней зависимости, позволяет говорить о правах семьи. В 1983 г. Апостольская столица опубликовала Декларацию прав семьи, которая и поныне сохраняет свою актуальность.

 

Права семьи демонстрируют особую близость с правами человека. Ибо если семья есть община личностей, то ее самореализация в значительной мере зависит от того, соблюдаются ли права каждой в отдельности человеческой личности, входящей в эту общину. Некоторые из этих прав касаются семьи непосредственно, как например, право супругов стать родителями и воспитывать своих детей, а некоторые - имеют к семье опосредованное отношение. Тут особое значение имеет право собственности, в частности, так называемой семейной собственности, и право на труд.

 

Вместе с тем права семьи – это не математическая сумма прав отдельных личностей. Ибо семья – нечто большее, нежели каждый отдельно взятый человек. Это община родителей и детей, иногда - это община нескольких поколений. А потому ее субъектность требует своих собственных специфических прав. Эта субъектность формируется, прежде всего, на принципах морали. Декларация прав семьи, исходя из этих принципов, укореняет жизнь семьи в социально-правовом укладе «большого» общества, то есть, прежде всего, народа, затем государства, а также международных сообществ. Каждое из этих «больших» сообществ, по крайней мере, опосредованно, обусловлено бытием семьи. Определение задач и обязанностей «большого общества» по отношению к семье – вопрос чрезвычайно важный.

 

 В первую очередь, тут следует отметить почти органичную связь, существующую между семьей и народом. Конечно, не во всех случаях можно говорить о народе в собственном смысле. Есть разные этнические группы и племена, которые еще не стали народом, но при этом в какой-то мере выполняют функцию «большого» общества. Как в этом случае, так и тогда, когда речь идет о больших исторических народах, связь семьи с ними осуществляется главным образом через культуру. В каком-то смысле родители рождают детей и для народа тоже, чтобы они стали его частью, стали наследниками исторического и культурного богатства, каким этот народ располагает. Идентичность семьи уже у самых истоков предполагает некое ее участие в идентичности народа, к которому она принадлежит.

 

Семья, принимая участие в культурном наследии народа, способствует формированию той специфической суверенности, которой народ обладает благодаря своей культуре и своему языку. Я имел возможность сказать об этом на Конгрессе ЮНЕСКО в Париже в 1980 г., и часто к этому возвращаюсь, поскольку данное утверждение представляется мне чрезвычайно важным. Через свою культуру и свой язык не только народ, но и каждая семья обретает духовную суверенность. Без понимания этого трудно объяснить множество фактов в истории народов, особенно европейских, фактов как давних, так и нынешних, возвышающих, но и болезненно ранящих побед и поражений. Мы видим, как органично семья связана с народом, а народ – с семьей.

 

Если говорить о государстве, то связь семьи с ним отчасти аналогична, а отчасти – она иная. Государство отличается от народа внутренней структурой, само по себе оно менее «семейно», но более устроено и организовано, более «бюрократично». И, тем не менее, у этой государственной структуры, у этого устройства всегда есть своя «душа» в той мере, в какой она соответствует природе «политической общины», юридически подчиненной общему благу[3]. Можно сказать, что семья - душа каждого государства настолько, насколько является по отношению к нему субъектом так называемого принципа взаимопомощи. Семья - сообщество, которое не располагает всеми средствами, необходимыми для реализации своих целей, особенно в области образования и воспитания. Поэтому здесь необходима помощь государства (в соответствии с указанным принципом); там же, где семья самодостаточна, ей следует предоставлять возможность действовать самостоятельно; более того, государственное вмешательство в таких случаях может пойти ей во вред, стать выражением не уважения, а попрания прав семьи. Помощь государства необходима только тогда, когда семья действительно не справляется собственными силами.

 

Помимо сферы воспитания и образования (различного уровня) помощь государства – не исключая и частные инициативы – проявляется через действие институтов, ставящих себе целью охрану жизни и здоровья граждан, в особенности посредством принятия соответствующих мер в сфере труда. В наше время одной из важнейших угроз для семьи является безработица, проблему которой стараются решить многие общества. Решение этой проблемы – вызов политическим системам отдельных государств и предмет глубоких размышлений для социального учения Церкви. Найти правильные решения в этой области – вопрос безотлагательный, это должны быть такие решения, которые, выйдя за границы своего государства, устремятся навстречу огромному числу семей, для кого отсутствие работы - это трагическое состояние крайней нужды[4].

 

Говоря о труде по отношению к семье, следует подчеркнуть важность и тяжесть домашней работы женщины в семье[5]. Эта работа должна быть однозначно оценена по достоинству. Труд каждой женщины, связанный с рождением ребенка, уходом за ним, кормлением, воспитанием, особенно в первые годы, настолько велик, что с ним не может сравниться ни одна работа по специальности. Надо, чтобы этот факт нашел соответствующее понимание в сфере обязательного права на труд. Надо, чтобы материнство воспринималось как достаточное основание для соответствующей оплаты, необходимой для содержания семьи на этом чрезвычайно важном этапе ее жизни.

 

Мы видим, как сильно семья нуждается в помощи, чтобы быть признанной основополагающей и, в определенном смысле, «суверенной» общиной. Ее «суверенность», однако, необходима для блага общества. Подлинно суверенный и духовно сильный народ всегда состоит из крепких семей: семей, осознающих свое призвание и миссию в истории. Семья всегда находится в центре этих задач и событий. Любое действие, отодвигающее ее на задний план, отказ от полагающегося ей в обществе положения, будет означать уничтожение подлинно социальной субстанции.



[1] Rituale Romanum, Ordo celebrandi matrimonium, n. 62, p. 17 (Требник, c. 154).

 

[2] Кодекс Канонического Права, кан. 1055, 1; ККЦ 1601.

 

[3] «Gaudium et spes», 74

 

[4] Ср. «Centesimus annus», 57: AAS 83 (1991), 862-863.

 

[5] Ср. «Laborem exercens», 19: AAS 73 (1981), 625-629.