I
ЦИВИЛИЗАЦИЯ ЛЮБВИ
«Мужчину и женщину сотворил их»
6. Наш огромный и разнообразный космос – мир живых существ – вписан в отцовство Самого Бога как в свой предвечный прообраз (ср. Еф 3, 14-16). Разумеется, вписан на основе широкой аналогии. Посредством этой аналогии, которая находит выражение уже в самом начале, в Книге Бытия, мы приходим к пониманию особенностей человеческого родительства, а значит, и самой человеческой семьи. Ключом к нему становится заметно акцентированный в тексте принцип «образа» и «подобия» Божия (Быт 1, 26). Бог творит силой Своего слова: «Да будет!» (Быт 1, 3). Знаменательно, что созидающее слово Бога – в случае сотворения человека – дополняется оборотом: «Сотворим человека по образу Нашему (и) по подобию Нашему» (Быт 1, 26). Перед тем, как создать человека, Творец как бы погружается в Себя, черпая образец и вдохновение в тайне Своего Бытия, которая уже здесь отчасти являет себя в виде Божественного «Мы». Из этой тайны Бог создает человека. Читаем: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт 1, 27).
Обращаясь к этим новым созданиям, Творец благословляет их: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею» (Быт 1, 28). В Книге Бытия здесь употребляются те же слова, что и в описании сотворения других живых существ: «размножайтесь», – но в то же время здесь достаточно выразителен смысл, связанный с аналогией: разве не прослеживается здесь аналогия в рождении и родительстве, присутствующая во всем контексте? Ни одно из живых существ, кроме человека, не было создано «по образу и подобию Божию». Человеческое родительство биологически подобно продолжению рода у других живущих в природе существ, но сущностно оно «подобно» – и только оно одно – родительству Самого Бога. Именно такое родительство стоит у истоков семьи как человеческой общины: общины личностей, соединенных в любви (communio personarum).
В свете Нового Завета ясно видно, что первоисточник и прообраз этой общины следует искать в Самом Боге. Этот прообраз заключен в тринитарной тайне Его Жизни. Божественное «Мы» является предвечным прообразом «мы» человеческого - прежде всего того, каким призваны стать мужчина и женщина, созданные по образу и подобию Самого Бога. В словах Книги Бытия содержится истина о человеке, которой отвечает широко понимаемый человеческий опыт: человек, как мужчина, так и женщина, «с начала» и на протяжении всей жизни коллектива людей – общины, общества и сообщества – несет на себе отпечаток этой изначальной двойственности. Об этом свидетельствует мужественность и женственность отдельной личности, каждая община или общество обретает в подобной двойственности свою индивидуальную характеристику, а во взаимном дополнении личностей - особое богатство. По-видимому, прежде всего об этом говорят слова Книги Бытия, описывающие историю творения: «Мужчину и женщину сотворил их» (Быт 1, 27). Это еще и первое утверждение одинакового достоинства обоих: оба - личности равные. Личностная конституция обоих, как и их личностное достоинство, являются «с начала» показателем общего блага человечества в разных измерениях и сферах. Оба – и мужчина, и женщина - вносят свой собственный вклад в общее благо, благодаря чему общее благо людей у самого его основания носит характер общинный и вместе с тем взаимно дополняющий.
Брачный союз
7. Семья всегда понималась как первое и главное проявление социальной природы человека. В основном именно так она понимается и сегодня. Вместе с тем, однако, в наше время акцент делается на том, что этому, самому небольшому, но одновременно и самому фундаментальному человеческому сообществу присуще со стороны мужчины и женщины как личностей. Семья – это сообщество личностей, для которых их собственным способом бытия – общего бытия – является «единение»: communio personarum. И тут – с учетом всей бытийной диспропорции – проявляется ее подобие Божественному «Мы». Только личности способны к бытию «in communione» (в общности – прим. ред.). Семья берет начало из такого рода супружеской общности, которую II Ватиканский Собор определяет как «союз». В этом союзе «супруги взаимно отдают друг другу самих себя и принимают друг друга»[1].
Книга Бытия открывает нам эту истину, говоря об учреждении семьи посредством супружества: «Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут (два) одна плоть» (Быт 2, 24). В Евангелии в разговоре с фарисеями Христос приводит те же слова, добавляя: «Так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф 19, 6). Он вновь открывает нормативное содержание, которое заключает в себе утверждение того факта, что подобный союз существовал «с начала» (Мф 19, 8). Факт этот заключает в себе одно и то же нормативное содержание. И если «теперь» Учитель его подтверждает, то для того, чтобы в преддверии Нового Завета сделать для всех ясным и однозначным неразрывный характер супружества как фундамента общего блага семьи.
Когда вместе с апостолом мы преклоняем колени перед Отцом, от Которого берет начало всякое родительство (Еф 3, 14-15), мы знаем, что родительство – это событие, посредством которого семья, уже возникнув благодаря брачному союзу, находит себя «в полном и особом смысле»[2]. Материнство находит себя в деле отцовства, но одновременно и отцовство – в деле материнства как плод этой живительной двойственности, которой Творец одарил человека «с начала».
В настоящем «Послании семьям» есть два близких друг другу, но не тождественных понятия. Это понятия «единение» и «община». «Единение» относится к сфере межличностных отношений «я» и «ты». «Община» же понятие более широкое, устремленное в направлении «сообщества», некоего обобщенного «мы». Семья как община личностей является первым человеческим «сообществом». Семья образуется тогда, когда заключается брачный союз, создающий из супругов общину любви и жизни, особым образом дополняющуюся посредством рождения потомства и не прекращающуюся вплоть до смерти. Таким образом, «единение» супругов дает начало новой «общине» - семье. Члены семейной «общины» связаны неразрывными узами, что и составляет саму суть этого «единения». Есть ли еще хоть одно «единение», которое можно было бы сравнить с узами, существующими между матерью и ребенком, тем ребенком, которого она сначала носит в утробе, а потом являет миру?
С возникновением семьи появляется новое единство, которое дополняет единение родителей. Опыт показывает, что это новое единство заключает в себе одновременно и обязанность, и призыв. Обязанность обращена в сторону супругов, а также их изначального союза. Рождение детей должно укреплять союз, обогащая и углубляя супружеское единение отца и матери. Если случается, что это не так, следует тотчас же задаться вопросом, не является ли эгоизм, который в силу греховности человека закрадывается в любовь мужчины и женщины, сильнее этой любви? Надо, чтобы супруги отдавали себе в этом отчет. Важно, чтобы с самого начала их сердца и мысли были обращены к Богу, к Тому, от Кого происходит всякое родительство, чтобы их человеческое родительство всякий раз становилось источником обновления любви.
Родительство само по себе есть подтверждение любви, и всякий раз оно позволяет открывать ее масштабы и первоначальную глубину. Но это не происходит автоматически. Это задание для обоих - для мужа и для жены. В жизни каждого родительство - это такая «новизна» и такое богатство, приблизиться к которым можно не иначе, как «в благоговейном коленопреклонении».
Опыт показывает, что человеческая любовь, сама по себе ориентированная на родительство, материнство и отцовство, бывает подвержена глубоким кризисам, и тогда она подвергается опасности. В таких ситуациях необходимо обращаться в семейные центры, где можно получить помощь соответствующим образом подготовленных психологов и психотерапевтов. Нельзя, однако, забывать, что всегда остаются актуальными слова апостола: «Для сего преклоняю колени мои пред Отцем Господа нашего Иисуса Христа, от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле» (Еф 3, 14). Брак, сакраментальный брак – это союз людей, заключенный в любви. А любовь может укрепляться и оберегаться только Любовью, той Любовью, какая «излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (Рим 5, 5). Не должна ли молитва в Год Семьи сосредоточиться повсеместно, особенно в некоторых сообществах, на том критическом и решающем моменте, каким является переход от супружеской любви к рождению и родительству? Не тогда ли осуществляется то новое «вдохновение сердец», о котором Церковь просит Святого Духа в таинстве брака?
Апостол, преклоняя колени перед Отцом, просит, чтобы «крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке» (Еф 3, 16). Эта сила «внутреннего человека» необычайно важна в жизни семьи, особенно в те критические моменты, когда приходится держать трудный экзамен любви – той любви, которую супружеская клятва выражает словами: «До конца своей жизни».
Единство двоих
8. Только личность способна произнести такие слова. Только личности способны жить в «единении» на основе взаимного выбора, который является и должен быть абсолютно осознанным и свободным. Мужчина оставляет отца и мать, чтобы соединиться со своей женой (Быт 2, 24) – эти слова Книги Бытия выражают свободный и осознанный выбор, который дает начало брачному союзу, делая сына семьи мужем, а дочь – женой. Невозможно правильно понять этот взаимный выбор, если не знать всей полноты истины о разумном и свободном существе, каким является каждая человеческая личность. II Ватиканский Собор очень хорошо объясняет слова о подобии Богу. Речь идет не только о том образе и подобии, каким является каждый человек в отдельности. Собор говорит о «некоем сходстве между единением
Божественных ипостасей и единением сынов Божиих в истине и любви»[3].
Это знаменательное выражение позволяет нам, прежде всего, подтвердить то, что свидетельствует о внутренней уникальности каждой человеческой личности, каждого конкретного мужчины и каждой женщины. Такая уникальность – это способность к жизни в истине и любви; даже больше, это потребность в истине и любви как измерении личной жизни. Такого рода потребность в истине и любви открывает человека одновременно и Богу, и всему, что существует, открывает его особым образом другому человеку, открывает для жизни «в единении». Открывает мужчину и женщину для супружества и семьи. В приведенных словах Собора «единение» человеческих личностей, а значит, и супружеское «единение», как бы выводится из тринитарной тайны «Мы» и с этой тайной постоянно соотносится. Семья берет начало в любви мужчины и женщины, но она берет также начало и в тайне Бога. Она наиболее точно отвечает интимной сущности обоих: мужчины и женщины. Отвечает их подлинному личностному достоинству.
Мужчина и женщина соединяются друг с другом столь тесно, что – по словам Книги Бытия – становятся «одной плотью» (Быт 2, 24). Как мужчина, так и женщина являются человеком, поскольку обладают плотью. Вместе с тем эти соматически разные два субъекта в равной мере наделены способностью жить «в истине и любви». Способность эта, духовная по своей природе, отражает личностную конституцию человека. Отражает ее неотрывно от плоти. Благодаря этому мужчина и женщина предрасположены к созиданию «единения личностей». Когда двое соединяются друг с другом в браке как «одна плоть», их единение должно стать также соединением «в истине и любви». Тогда этот брак обладает зрелостью, присущей человеческой личности, созданной по образу и подобию Божию.
Семья, которая берет начало в единении двоих, обязана своей внутренней сплоченностью их союзу, который Христос возвысил, придав ему статус таинства. Свой общинный характер, и более того, свои «соединяющие» свойства, семья черпает из этого главного единения супругов. Единство двоих продолжается в детях. «Имеете ли вы намерение с любовью принимать детей, которых пошлет вам Бог, и воспитывать их в христианской вере?» - спрашивает священник во время венчания[4]. Согласие, которое дается новобрачными, отвечает внутренней истине любви, их соединившей. Единство двоих не замыкает супругов в себе и не является исключительно их прерогативой. Оно открыто новой жизни и новой личности. Супруги (как родители) способны подарить жизнь существу, подобному им, не только как «кости от костей моих и плоти от плоти моей» (ср. Быт 2, 23), но и как образу и подобию Бога – то есть личности.
Задавая вопрос: «Имеете ли вы намерение…», - Церковь напоминает новобрачным, что они стоят перед лицом творческой силы Бога. То, что им предстоит стать родителями, означает животворное сотрудничество с Создателем. Сотрудничать с Создателем, вызывая к жизни новые человеческие существа, значит принять участие в передаче образа и подобия Божия, которым становится каждый «из рожденных женами» (Мф 11, 11).