90. Особая роль принадлежит тем, кто пошел в волонтеры: они вносят ценный вклад в служение жизни, когда соединяют профессиональную квалификацию с великодушной, бескорыстной любовью. Евангелие жизни побуждает их поднимать обычный филантропический подход на вершины любви Христовой, каждый день, несмотря на труды и усталость, обновлять в себе понимание достоинства любого человека, стараться обнаруживать нужды людей и, если необходимо, прокладывать новые пути там, где нужды крайне насущны, а самые слабые ждут особого внимания и помощи.

Стойкий реализм любви велит служить Евангелию жизни также с помощью разных форм общественной деятельности и политической активности, основанных на пропаганде и защите ценности жизни в наших все более сложных, плюралистических обществах. Отдельные люди, семьи, группы и объединения — хотя на разных основаниях и по-разному — отвечают за эту общественную деятельность и осуществление мер, принимаемых в области культуры, экономики, политики и законодательства, мер, которые, исходя из уважения ко всем и логики демократического сосуществования, содействуют построению общества, основанного на признании и охране достоинства каждой личности, на защите и развитии жизни всех.

Эта задача прежде всего возложена на лиц, ответственных за общественные дела. Призванные служить человеку и общему благу, они обязаны смело выступать на стороне жизни, особенно в области правовых распоряжений. В демократической системе, где основа законов и решений — согласная воля многих граждан, у лиц, отправляющих власть, может ослабеть чувство личной ответственности. Однако никто не может от него уклониться, особенно тот, кто исполняет законодательные или исполнительные функции, которые велят ему отвечать перед Богом, собственной совестью и всем обществом за принятие решений, противоречащих истинному общему благу. Законы — не единственное орудие защиты человеческой жизни, но они играют очень важную, а иногда решающую роль в процессе формирования определенных умонастроений и нравов. Еще раз повторю: закон, нарушающий естественное право невинного человека на жизнь, неправеден и как таковой не может считаться имеющим законную силу. Поэтому я вновь твердо обращаюсь с призывом ко всем политикам не принимать законов, которые не признают достоинства личности и поэтому угрожают самым корням социального общежития.

Церковь знает, что в контексте плюралистической демократии, где сосуществуют сильные культурные течения разной ориентации, трудно обеспечить успешную правовую защиту жизни. Однако я уверен, что голос нравственной истины звучит в глубине совести каждого, и поэтому призываю политиков, прежде всего христианских, не поддаваться унынию и принимать решения, которые с учетом конкретных возможностей ведут к восстановлению должного порядка путем признания и пропаганды ценности жизни. В этом контексте следует подчеркнуть, что мало отменить недостойные законы — следует еще ликвидировать причины, способствующие посягательствам на жизнь, и прежде всего обеспечить надлежащую помощь семье и материнству: семейная политика должна быть столпом и двигателем всей социальной политики. Поэтому нужно проводить социальные и законодательные меры, способные обеспечить принятие решений относительно отцовства и материнства в условиях подлинной свободы; необходимо также опираться на новые принципы политики в области труда, градостроительства, жилищного строительства и сферы обслуживания, так, чтобы можно было согласовать ритм труда с ритмом семейной жизни и обеспечить действительную опеку детям и старикам.

91. Сегодня важную область политики, защищающей жизнь, занимает демографическая проблематика. Власти, разумеется, обязаны" влиять на направленность политики народонаселения"¹¹⁴, но их действия должны учитывать и соблюдать изначальную неотторжимую ответственность супругов и семей; они не могут также прибегать к методам, противоречащим достоинству личности и ее фундаментальным правам, прежде всего праву каждого невинного человеческого существа на жизнь. Следовательно, нравственно недопустима такая политика регулирования зачатия, которая рекомендует, а то и прямо принуждает использовать противозачаточные средства или производить стерилизацию и аборты.

Решая проблемы народонаселения, нужно идти совершенно иными путями: правительства и различные международные организации должны прежде всего создавать экономические, социальные, медицинские, санитарные и культурные условия, которые позволят супругам принимать решение родить ребенка с полной свободой и истинной ответственностью; должны также предприниматься усилия с целью "производить больше средств и справедливее распределять богатства, давая всем равное участие в пользовании благами творения. Нужно искать решения во всемирном масштабе, создавая истинную экономику сообщества и соучастия в благах как на международном, так и на национальном уровне"¹¹⁵. Это единственный путь, чтящий как достоинство отдельных людей и семей, так и подлинное культурное наследие наций.

Таким образом, служение Евангелию жизни — область широкая и сложная. Мы все яснее видим, что она дает ценные возможности конкретного сотрудничества с братьями из других Церквей и церковных общин, согласующегося с линией деятельного экуменизма, к которому нас усиленно призывал 2-й Ватиканский собор¹¹⁶. Эта область открывается как дарованное нам Провидением пространство диалога и сотрудничества с приверженцами других религий и со всеми людьми доброй воли: защита и пропаганда жизни — не чья-то монополия, но всеобщая задача и ответственность. Ответить на вызов, встречающий нас на пороге третьего тысячелетия, нелегко: только согласованное сотрудничество всех, кто верит в ценность жизни, позволит избежать катастрофы цивилизации и ее непредсказуемых последствий.

"Вот наследие от Господа: дети, награда от Него — плод чрева" (Пс 127/126,3): семья как "святилище жизни"

92. Во чреве "народа жизни и для жизни" величайшая ответственность ложится на семью: эта ответственность вытекает из самой природы семьи как общности жизни и любви, основанной на браке, и из ее миссии "беречь, открывать и передавать любовь"¹¹⁷. Речь идет здесь о любви Бога Самого, со-тружениками которого и в некотором смысле глашатаями становятся родители, когда дают жизнь и воспитывают тех, кому они ее дали, в согласии с Его отцовским замыслом¹¹⁸. Таким образом, это любовь, становящаяся бескорыстным даром, который принимается и дается: в семье каждый встречает признание, уважение и почитание, потому что он — личность, а если кто-то больше других нуждается в помощи, то его окружают особым вниманием и заботой.

Семья призвана исполнять свои задачи в течение всей жизни своих членов, от их рождения до смерти. Она есть подлинное "святилище жизни (...), место, где жизнь, дар Божий, может надлежащим образом приниматься и охраняться от многочисленных нападений, которым она подвергается, где она также может развиваться в согласии с требованиями истинного человеческого роста"¹¹⁹. Поэтому семья играет решающую, незаменимую роль в формировании культуры жизни.

Будучи домашней Церковью, семья призвана проповедовать и восхвалять Евангелие жизни, служить ему. Это прежде всего задача супругов, которые призваны давать жизнь на основе неустанно обновляемого понимания смысла отцовства и материнства: оно рассматривается как возвышенное событие, показывающее, что жизнь человеческая есть дар, который мы принимаем, чтобы вновь дарить. Рождая новую жизнь, родители убеждаются, что ребенок, "хоть и является плодом их взаимного дара любви, одновременно есть дар им обоим — дар, который исходит из дара"¹²⁰.

Миссию проповеди Евангелия жизни семья исполняет прежде всего воспитанием детей. Словом и примером, ежедневным общением и решениями, конкретными поступками и знаковыми жестами родители учат своих детей подлинной свободе, которая осуществляется в бескорыстном самопожертвовании, и развивают в них уважение к другим людям, чувство справедливости, готовность к искреннему приему других, к диалогу, к великодушному служению и солидарности, а также все другие ценности, которые помогают принимать жизнь как дар. Воспитательная работа родителей-христиан должна служить развитию веры у детей и помогать им исполнить призвание, полученное от Бога. В рамках своей воспитательной миссии родители должны словом и свидетельством научить детей тому, каков истинный смысл страдания и смерти: они сумеют это сделать, если сами будут замечать всяческие признаки страдания вокруг себя, а еще лучше, если проявят сердечность, заботу и сострадание по отношению к больным и старикам в своей семье.

93. Кроме того семья восхваляет Евангелие жизни ежедневной молитвой, личной и семейной: в молитве она славит Бога и благодарит Его за дар жизни, испрашивает света и силы, чтобы преодолевать трудности и страдания, никогда не теряя надежды. Однако тот вид восхваления, который придает смысл всем формам молитвы и богослужения, проявляется в повседневной жизни семьи, если ее содержание составляют любовь и жертвенность.

Тем самым восхваление преобразуется в служение Евангелию жизни, а проявлением этого служения становится солидарность, переживаемая внутри и вне семьи как чуткая, искренняя забота, выражающаяся в мелких, скромных, будничных поступках. Особенно выразительный признак солидарности между семьями — усыновление или взятие под опеку детей, брошенных родителями либо живущих в тяжелых условиях. Независимо от связи по плоти и крови, истинная отцовская и материнская любовь готова принять и детей из других семей, одарить их всем, что нужно для жизни и полного развития. Среди различных форм усыновления следует рекомендовать также усыновление на расстоянии, более подходящее в тех случаях, когда единственная причина брошенности ребенка — глубокая нищета его семьи. Этот тип усыновления позволяет предоставить родителям необходимую помощь, чтобы они могли сами содержать и воспитывать своих детей, которых не придется вырывать из естественной среды.

Солидарность, понимаемая как "мощная и твердая решимость выступить в защиту общего блага"¹²¹, должна осуществляться также в разных формах участия в общественной и политической жизни. Таким образом, служение Евангелию жизни основано еще и на том, что семьи, главным образом объединяясь в рамках соответствующих организаций, стараются оказывать такое влияние на законодательство и государственные институты, чтобы те никоим образом не нарушали права на жизнь от зачатия до естественной смерти, но охраняли его и укрепляли.

94. Особое место следует отвести пожилым людям. В то время как в некоторых культурах престарелый человек включается в семейную жизнь и играет в нем активную и важную роль, в других на стариков смотрят как на бесполезный груз и нередко предоставляют их самим себе: в таком контексте легко возникает искушение евтаназии.

Сталкивать стариков на край общества или вообще изгонять их из своей жизни недопустимо. Их присутствие в семье или хотя бы сохранение постоянной связи с ними, если жилищная теснота либо другие причины делают совместную жизнь невозможной, имеет фундаментальное значение в создании атмосферы взаимообмена и обогащающего диалога между разными поколениями. Поэтому обязательно надо сохранять своеобразный "договор" между поколениями — или восстанавливать его, когда он нарушен, — по которому старики-родители, уже близкие к концу своего земного странствия, могут ожидать от детей опеки и солидарности, какую сами оказали детям в начале их жизни: этого требует послушание заповеди Божией, приказывающей чтить отца и матерь (см. Иск 20,12; Лев 19,3). Но это не все. Старики — не только "предмет" заботы, опеки и служения. Они и сами вносят ценный вклад в Евангелие жизни. Они могут и должны использовать богатый опыт, накопленный за долгие годы, чтобы делиться мудростью, свидетельствовать о надежде и любви.

Хотя верно, что "будущее человечества проходит через семью"¹²², но приходится признать, что в сегодняшних социальных, экономических и культурных условиях задачи семьи на службе жизни часто становятся все труднее и тягостнее. Чтобы семья могла исполнить свое призвание "святилища жизни" и ячейки общества, любящей и принимающей жизнь, обязательно надо в неотложном порядке обеспечить ей помощь и поддержку. Общество и государство должны выделить всю необходимую помощь, включая экономическую, для того чтобы семьи могли решать свои проблемы более по-человечески. Со своей стороны, Церковь должна неутомимо развивать семейное пастырство, способное побудить каждую семью открывать и радостно переживать миссию, указанную ей Евангелием жизни.

"Поступайте, как чада света" (Еф 5,8): необходимость глубокого обновления культуры

95. "...поступайте, как чада света (...). Испытывайте, что благоугодно Богу, и не участвуйте в бесплодных делах тьмы" (Еф 5,8. 10-11). В современном социальном контексте, отмеченном драматической борьбой между "культурой жизни" и "культурой смерти", следует воспитывать в себе сильное критическое чувство, позволяющее отличать истинные ценности и подлинные нужды.

Чтобы ввести в действие великую стратегию защиты жизни, необходимы всеобщая "мобилизация совести" и общий этический труд. Все вместе мы должны строить новую культуру жизни: новую, то есть способную браться за ныне возникшие, а ранее неизвестные проблемы, связанные с человеческой жизнью, и решать их; новую, то есть более решительно и активно принимаемую всеми христианами; новую, то есть способную побудить к серьезной и смелой культурной конфронтации с любым противником. Жгучая потребность такого обновления культуры вытекает из исторических условий, в которых мы сегодня живем, но прежде всего коренится в самой миссии благовествования, вверенной Церкви. Ибо Евангелие стремится к "внутреннему преображению и обновлению человечества"¹²³; оно — как закваска, которая поднимает все тесто (см. Мф 13,33), и поэтому должно входить во все культуры и животворить их изнутри¹²⁴, чтобы они выражали полноту истины о человеке и его жизни.

Следует начать с обновления культуры жизни внутри самих христианских общин. Слишком часто верующие, даже те, кто активно участвует в жизни Церкви, поддаются тенденции отрывать христианскую веру от ее этических требований, касающихся жизни, что приводит к нравственному субъективизму и некоторым недопустимым видам поведения. Значит, мы должны совершенно ясно и смело задать себе вопрос, какая культура жизни сегодня распространена среди отдельных христиан, семей, объединений и общин в наших епархиях. Так же ясно и решительно мы должны определить действия, которые нам надо предпринять, чтобы служить жизни в свете полной истины о ней. Одновременно мы должны развивать серьезный и глубокий диалог со всеми, в том числе и с неверующими, по главным проблемам человеческой жизни и вести его в центрах интеллектуального творчества, в различных профессиональных кругах и там, где проходит повседневная жизнь каждого из нас.

96. Первый и основной шаг в направлении этого обновления культуры — воспитание в совести людей особой чуткости к неизмеримой и нерушимой ценности каждой человеческой жизни. Вопрос величайшей важности — заново открыть неразрывную связь между жизнью и свободой. Это неразделимые блага: нарушение одного из них приводит к нарушению другого. Нет истинной свободы там, где не принимают и не любят жизни; полнота жизни возможна только в условиях свободы. Обе эти реальности имеют также общий аспект, врожденный и особенный, соединяющий их неразрывно: призвание к любви. Эта любовь, понимаемая как бескорыстное самопожертвование¹²⁵, составляет самый истинный смысл жизни и свободы человека.

Столь же решающее значение для воспитания совести имеет открытие заново конститутивной связи, соединяющей свободу и истину. Как я уже неоднократно указывал, отрыв свободы от объективной истины приводит к тому, что права человека не удается поставить на прочную рациональную основу, — создается ситуация, когда в обществе может воцариться анархическое своеволие одиночек или убийственный тоталитаризм власти¹²⁶.

Следовательно, человеку необходимо признать свое изначальное, неопровержимое состояние твари, получающей от Бога сущность и жизнь как дар и задачу: только приняв эту прирожденную зависимость своего бытия, человек может вполне реализовать свою жизнь и свободу и в то же время отнестись с глубочайшим уважением к жизни и свободе любого другого человека. Здесь прежде всего обнаруживается, что "осью всякой культуры является отношение человека к величайшей тайне: к тайне Бога"¹²⁷. Если отбросить Бога и жить так, словно Его не существует, или не соблюдать Его заповедей, тогда легко и отбросить или подорвать достоинство человеческой личности и нерушимость ее жизни.

97. С воспитанием совести тесно связан воспитательный труд, который помогает человеку становиться все больше человеком, все глубже вводит его в истину, формирует в нем все большее уважение к жизни, обучает его правильным человеческим отношениям.

Особенно следует прививать уважение к ценности жизни, причем от самых ее истоков. Думать, что можно построить истинную культуру человеческой жизни, не помогая молодежи понимать и переживать пол, любовь и жизнь в согласии с их истинным значением и в их тесной взаимосвязи, — заблуждение. Пол — это богатство всего человека, "обнаруживающее свой глубокий смысл в том, что он побуждает личность принести себя в дар в любви"¹²⁸. Банализация пола — один из главных факторов, стоящих у истоков презрения к нарождающейся жизни: только истинная любовь способна оберегать жизнь. Поэтому нельзя уклоняться от обязанности обеспечить — прежде всего подросткам и юношеству — подлинное обучение вопросам пола и любви, обучение, включающее воспитание чистоты как добродетели, которая способствует достижению личной зрелости и дает способность уважать аспект тела как тела "возлюбленного".

Дело воспитания для жизни включает обучение супругов ответственному отцовству и материнству, истинное значение которого состоит в том, чтобы супруги были послушны зову Божию и действовали как верные выразители Его замысла. Это происходит, когда они великодушно решаются принять в семью новую жизнь или сохраняют дух служения жизни даже в том случае, когда по серьезным причинам и в согласии с нравственным законом постановляют временно или на неопределенный срок избегать новых родов. Нравственный закон во всех случаях обязывает их господствовать над инстинктами и страстями и соблюдать биологические законы, вписанные в их личности. Именно это дает им право, в духе служения ответственному отцовству и материнству, применять естественные методы регулирования зачатия: эти методы становятся, с научной точки зрения, все более точными и дают конкретную возможность принимать решения, согласующиеся с нравственными ценностями. Добросовестная оценка результатов, достигнутых в этой области, должна покончить с предрассудками, по-прежнему слишком распространенными, и убедить как супругов, так и сотрудников медицинских и социальных учреждений в необходимости настоящего обучения этим методам. Церковь благодарна тем, кто ценой самоотречения и жертв, часто остающихся недооцененными, занимается изучением и распространением этих методов, тем самым заботясь о воспитании в духе ценностей, лежащих в их основе. В воспитательном труде не обойтись и без размышлений над страданием и смертью. Ибо в действительности каждый человек их испытывает, и было бы тщетно и ошибочно замалчивать их или не обращать на них внимания. Наоборот, следует помочь каждому человеку увидеть глубокую тайну, скрытую в этой конкретной и нелегкой реальности. Боль и страдание имеют смысл и ценность, если переживаешь их в тесной связи с любовью, получаемой и даруемой. В этой перспективе я хотел бы, чтобы каждый год — с целью подчеркнуть "спасительный характер жертвенного страдания, ибо, переживаемое со Христом, оно принадлежит к самой сути Искупления"¹²⁹, — отмечался Всемирный день больного. Да и смерть — нечто совершенно иное, нежели опыт безнадежности: она есть врата в вечность, а для переживающих ее во Христе — удел в Его тайне смерти и воскресения.

98. Подводя итог, мы можем сказать, что предлагаемое здесь обновление культуры требует от всех смело принять новый стиль жизни, выражающийся в том, чтобы конкретные решения — в личной, семейной, общественной и международной сферах — опирались на надлежащую шкалу ценностей: на приоритет "быть" перед "иметь"¹³⁰ и личности перед вещью¹³¹. Этот обновленный стиль жизни требует также изменить отношение к другому человеку — заменить равнодушие заинтересованностью, а отвержение — приятием: другие люди — не соперники, от которых надо защищаться, но братья и сестры, заслуживающие солидарности и любви; они обогащают нас своим присутствием.

Никто не должен чувствовать себя исключенным из этой мобилизации в поддержку новой культуры жизни: всем отведена важная роль. Наряду с семьей благородные задачи выполняют учителя и воспитатели. В большой мере от них зависит, сумеет ли молодежь, воспитанная в духе истинной свободы, сохранить и распространить подлинные жизненные идеалы, а также взрастить в себе готовность уважать каждого человека и служить ему в семье и обществе.

Интеллигенция также может многое сделать для созидания новой культуры человеческой жизни. Особая задача стоит перед католической интеллигенцией, призванной активно действовать в кругах, где создается культура, в школах и университетах, в научно-исследовательских и технических учреждениях, на поле художественного творчества и гуманистической мысли. Черпая энергию для мысли и действия из чистых родников Евангелия, они должны включаться в служение новой культуре жизни своими свершениями — серьезными и документированными, заслуживающими всеобщего уважения и интереса. Именно в этой перспективе я учредил Папскую Академию "Pro Vita", задача которой — "изучать основные проблемы медицины и права, имеющие значение для пропаганды и защиты жизни, особенно в их непосредственной связи с христианской нравственностью и указаниями церковного Учительства, а также распространять знания о них и вести обучение в этой области"¹³². Особый вклад здесь должны внести также университеты, особенно католические, а кроме того центры, институты и специальные комиссии по биоэтике.

Большая и серьезная ответственность лежит на работниках средств информации: им следует заботиться о том, чтобы информация, распространяемая так эффективно, служила культуре жизни. Поэтому они должны показывать возвышенные, благородные примеры жизни и посвящать внимание положительным, иногда прямо героическим свидетельствам человеческой любви; с большим уважением говорить о ценностях пола и любви, не выпячивая то, что обезображивает и унижает человеческое достоинство. Истолковывая действительность, они должны стараться не выдвигать на первый план то, что может пробуждать или поддерживать чувства и проявления равнодушия и презрения к жизни либо склонять к отвержению жизни. Скрупулезно соблюдая принципы верности истине, они должны соединять в единое целое свободу информации, уважение к каждой личности и глубокое чувство человечности.

99. Женщинам в деле формирования новой культуры, благоприятствующей жизни, принадлежит исключительная, а может быть, и решающая роль в сфере мысли и действия: им предстоит быть проводницами "нового феминизма", который не поддастся соблазну брать за образец "маскулинизм", но сумеет познать и выразить подлинный гений женщины во всех проявлениях общественной жизни, действуя в пользу преодоления всех форм дискриминации, насилия и эксплуатации.

Вспоминая слова заключительного обращения 2-го Ватиканского собора, и я посылаю женщинам неотложный призыв: "Примиритесь, люди, с жизнью"¹³³. Вы призваны давать свидетельство настоящей любви — этого самопожертвования и этого приятия другого человека, которые по-особому совершаются в супружеской общности, но должны составлять сущность любой другой человеческой связи. Опыт материнства обостряет в вас чуткость к ближнему, но в то же время возлагает на вас исключительную задачу: "...материнство содержит в себе особое общение с тайной жизни, которая зреет в чреве женщины. (...) Этот единственный способ общения с новым формирующимся человеком, в свою очередь, создает такое отношение к человеку — не только к собственному ребенку, но и к человеку вообще, — которое глубоко характеризует всю личность женщины"¹³⁴. Ибо мать принимает и вынашивает другого человека, позволяет ему расти и дает ему место в своем чреве, чтя его таким особенным, каков он есть. Благодаря этому женщина понимает и других учит понимать, что человеческие отношения подлинны, если открыты к приятию другого человека, признанного и возлюбленного ввиду достоинства, которое ему дает сам факт, что он — личность, а не какие-то другие факторы, например, способности, сила, ум, красота, здоровье. Таков важнейший вклад, которого ожидают Церковь и человечество от женщин. Он составляет необходимую посылку истинной основы культуры.

Особое внимание хочу уделить вам, женщины, допустившие прерывание беременности. Церковь знает, сколь многие факторы могли повлиять на ваше решение, и не сомневается, что во многих случаях это было решение горестное, может быть даже трагическое. Наверное, рана в ваших сердцах еще не затянулась. Ибо случившееся, по сути дела, было и остается глубоко нечестивым. Однако не поддавайтесь унынию и не теряйте надежды. Лучше постарайтесь понять этот опыт и истолковать его в согласии с истиной. Смиренно и доверчиво откройте душу — если вы еще этого не сделали — покаянию: Отец всяческого милосердия ждет вас, чтобы даровать вам Свое прощение и мир в таинстве примирения. Узнайте, что ничто еще не потеряно, — тогда вы сможете попросить прощения и у своего младенца: он теперь живет у Бога. Поддержанные советом и помощью расположенных к вам и понимающих людей, вы сможете сделать свое горестное свидетельство одним из самых красноречивых аргументов в защите всеобщего права на жизнь. Благодаря вашей преданности делу жизни, которая, быть может, увенчается рождением новых человеческих существ и подтвердится приемом тех, кому особенно нужна ваша близость и забота, вы дадите возможность по-новому взглянуть на жизнь человека.

100. В этом великом труде по созданию новой культуры жизни нас поддерживает и животворит уверенность в том, что Евангелие жизни, как и Царствие Божие, возрастает и дает обильный плод (см. Мк 4,26-29). Действительно, многообразные могущественные средства, которыми оснащены силы, действующие в поддержку "культуры смерти", и то, чем располагают защитники "культуры жизни и любви", несопоставимо по масштабам. Мы, однако, знаем, что можем рассчитывать на помощь Бога, Которому нет ничего невозможного (см. Мф 19,26). С этой уверенностью в сердце, побуждаемый глубокой заботой о судьбе каждого человека, я сегодня повторяю всем то, что сказал семьям, выполняющим свои трудные задачи среди угрожающих им опасностей¹³⁵: неотложно необходима великая молитва за жизнь, идущая через весь мир. Пусть каждая христианская община, каждое движение и объединение, каждая семья и каждый верующий в рамках специальных начинаний и в повседневной молитве понесут пылкую мольбу Богу Творцу, возлюбившему жизнь. Иисус Сам показал нам, что молитва и пост — самое главное и успешное оружие против сил зла (см. Мф 4,1-11), и научил Своих учеников, что некоторых злых духов можно изгнать только этим (см. Мк 9,29). Так исполнимся же смирения и смелости в молитве и посте, чтобы призвать силу свыше, которая разрушит стены обмана и лжи, заслоняющие от зрения многих наших братьев и сестер нечестие деяний и законов, враждебных жизни, и возбудит в их сердцах решимость и намерения, вдохновленные цивилизацией жизни и любви.

"И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна" (1 Ин 1,4): Евангелие жизни, предназначено всему человеческому обществу

101. "И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна" (1 Ин 1,4). Откровение Евангелия жизни подается нам как благо, которое мы должны раздавать всем: чтобы все люди имели общение с нами и с Пресвятой Троицей (см. 1 Ин 1,3). Даже мы сами не смогли бы испытать полную радость, если бы не проповедовали это Евангелие другим, а оставили его только для себя.

Евангелие жизни предназначается не только верующим: оно для всех. Вопрос жизни, ее защиты и пропаганды — не прерогатива одних только христиан. Хотя он черпает свой необычайный свет и силу в вере, но его задает совесть любого человека, устремленная к истине и не безразличная к судьбам человечества. Жизнь несомненно несет в себе нечто святое и религиозное, но этот ее аспект касается не только верующих: речь идет о ценности, которую каждое человеческое существо может понять также в свете разума, и поэтому она без сомнения касается всех.

Поэтому деятельность, которую мы предпринимаем как "народ жизни и для жизни", требует надлежащего понимания и положительного приема. Когда Церковь заявляет, что безусловное соблюдение права на жизнь каждой невинной личности от зачатия до естественной смерти — это один из столпов цивилизованного общества, она "просто стремится содействовать построению государства с человеческим лицом. Государства, которое признаёт своим основным долгом защиту фундаментальных прав человека, в особенности человека более слабого"¹³⁶.

Евангелие жизни предназначено всему человеческому обществу. Действовать в поддержку жизни значит содействовать обновлению общества путем созидания общего блага. Ибо нельзя созидать общее благо, если не признавать и не охранять право на жизнь, на которое опираются и из которого вытекают все другие неотторжимые права человека. Не может иметь прочных основ общество, которое — даже выступая за такие ценности, как достоинство личности, справедливость и мир, — резко противоречит самому себе, признавая и терпя разнообразные формы унижения и уничтожения человеческой жизни, особенно жизни людей более слабых, вышвырнутых за рамки общества. Только уважение к жизни может составлять фундамент и гарантию самых главных, самых необходимых для общества ценностей, таких, как демократия и мир.

Ибо не может быть истинной демократии, если не признавать достоинство каждого человека и не соблюдать его права.

Не может быть истинного мира, если не становиться на защиту жизни и не поддерживать ее, как напомнил об этом Папа Павел VI: "Каждое преступление против жизни — это посягательство на мир, особенно тогда, когда оно извращает нравы нации (...); а там, где права человека действительно соблюдаются, публично признаются и защищаются, общество живет и развивается в радостной атмосфере мира"¹³⁷.

"Народ жизни" радуется тому, что может разделять свою миссию со многими другими, благодаря чему все более умножается "народ для жизни", а новая культура любви и солидарности может возрастать и служить истинному благу человеческого общества.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

102. В конце этого окружного послания мы подъемлем взгляд к Иисусу, "Младенцу, родившемуся нам" (см. Ис 9,6), чтобы созерцать в нем "Жизнь", которая "явилась" (1 Ин 1,2). В тайне этого рождения Бог встречается с человеком и начинается странствие Сына Божьего по земле — странствие, которое будет увенчано жертвой, принесенной на кресте: смертью Своей Он победит смерть и для всего человечества станет началом новой жизни.

Тою, что приняла "Жизнь" во имя всех и на пользу всех, была Мария, Дева-Матерь. Поэтому она очень тесно и лично связана с Евангелием жизни. Согласие Марии, выраженное в момент Благовещенья, и Ее материнство лежат у самых истоков тайны жизни, которую Христос принес людям (см. Ин 10,10). Благодаря Ее согласию принять Слово, Которое стало плотью, и заботу о Его жизни, жизнь человека была избавлена от приговора к окончательной и вечной смерти.

Поэтому Мария — это "Матерь всех, кто возрождается к жизни, как Церковь, которой Она служит образцом. Она — Матерь той жизни, от которой все живы. Рождая жизнь, Она как будто воскресила тех, кому предстояло жить этой жизнью"¹³⁸.

Созерцая материнство Марии, Церковь открывает смысл своего материнства и то, как ей следует его выражать. В то же время материнский опыт Церкви открывает глубочайшую перспективу, в которой можно понять опыт Марии как несравненного образца приятия жизни и заботы о ней.

"И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце" (Откр 12,1): материнство Марии и Церкви

103. Взаимосвязь тайны Церкви и тайны Марии выразительно обнаруживается в "великом знамении", описанном в Откровении св. Иоанна Богослова: "И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд" (Откр 12,1). В этом знамении Церковь усматривает образ своей тайны: погруженная в историю, она тем не менее знает, что превосходит ее, так как составляет на земле "зачаток и начало" Царства Божьего¹³⁹. Полное и образцовое свершение этой тайны Церковь находит в Марии. Она и есть та Жена, полная славы, в Которой замысел Божий смог исполниться совершенно. "Жена, облеченная в солнце", — читаем мы в Книге Откровения, — "имела во чреве" (см. 12,2). Церковь вполне сознаёт, что вынашивает в себе Спасителя мира, Христа Господа, и что призвана давать Его миру, воскрешая людей к жизни Божией. Она не может, однако, забывать, что эта миссия стала возможна благодаря материнству Марии, Которая зачала и произвела в мир "Бога от Бога", "Бога истинного от Бога истинного". Мария есть воистину Матерь Божия, Theotokos, материнство Которой наделяет высшим достоинством призвание к материнству, начертанное Богом в жизни каждой женщины. Тем самым Мария становится образцом для Церкви, призванной быть "новой Евой", Матерью верующих, "Матерью всех живущих" (см. Быт 3,20).

Это духовное материнство Церкви осуществляется — и это Церковь тоже сознаёт — только среди "болей и мук рождения" (Откр 12,2), то есть в неустанном борении с силами зла, которые по-прежнему пронизывают весь мир и действуют на человеческие сердца, противясь Христу: "В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его" (Ян 1,4-5).

Мария так же, как и Церковь, должна была пережить Свое материнство под знаком страдания: "Се, лежит Сей (...) в предмет пререканий, — и Тебе Самой оружие пройдет душу, — да откроются помышления многих сердец" (Лк 2,34-35). Эти слова, которые в самом начале земной жизни Спасителя обратил к Марии Симеон, представляют собой сжатое предвестие того, что Иисус будет отвержен, а вместе с Ним и Мария, и кульминация этого наступит на Голгофе. Стоя "при кресте Иисуса" (Ян 19,25), Мария участвует в жертве, которую Ее Сын приносит Своей жизнью: Она жертвует нам Иисуса, дарует Его, окончательно рождает Его для нас. Ее "да будет", сказанное в день Благовещенья, до конца созревает в день Распятия: для Марии наступает время, когда Ей предстоит принять и родить как сына каждого, кто стал учеником, перенося на него искупительную любовь Сына: "Иисус, увидев Матерь и ученика, тут стоящего, которого любил, говорит Матери своей: Жено! се, сын Твой" (Ян 19,26).

"Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца" (Откр 12,4): жизни угрожают силы зла

104. В Книге Откровения наряду с "великим знамением" жены (см. 12,1) появляется "другое знамение на небе": "большой красный дракон" (12,3), символизирующий диавола, воплощенное могущество зла, а с ним и все силы зла, которые действуют в истории и противостоят миссии Церкви.

Мария и здесь просвещает всю общину верующих: враждебность сил зла проявляется как упорное противление, которое, прежде чем затронуть учеников Христа, обращается против Его Матери. Чтобы уберечь жизнь Сына от тех, кто Его боится, ибо видит в Нем опасность и угрозу себе, Мария должна бежать с Иосифом и Младенцем в Египет (см. Мф 2,13-15).

Так Мария помогает Церкви осознать, что жизнь всегда стоит в центре великой борьбы между добром и злом, между светом и тьмой. Новорожденный "младенец" (см. Откр 12,4), которого Дракон хочет пожрать, символизирует Христа, рожденного Марией, "когда пришла полнота времени" (см. Гал 4,4), Христа, Которого Церковь должна неутомимо нести людям в различные исторические эпохи. Но он, можно сказать, символизирует и любого человека, любого младенца, в особенности же любое слабое и находящееся в опасности существо, потому что, как напоминает нам 2-й Ватиканский собор, "Сын Божий через Свое воплощение соединился неким образом с каждым человеком"¹⁴⁰. Именно во "плоти" каждого человека Христос неустанно открывается и учреждает общение с нами, так что отвергнуть жизнь человека, а это совершается в разных формах, по существу значит отвергнуть Христа. Именно такова эта поразительная и в то же время требовательная истина, которую явил нам Христос и которую Его Церковь не устает возвещать: "И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает" (Мф 18,5). "Истинно, истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф 25,40).

"И смерти не будет уже" (Откр 21,4): сияние воскресения

105. Благая весть, принесенная Марии Ангелом, начинается и кончается словами, пробуждающими надежду: "Не бойся, Мария" и "у Бога не останется бессильным никакое слово" (Лк 1,30. 37). И действительно, девственная Матерь на протяжении всей жизни хранит веру в то, что Бог возле Нее и помогает Ей Своей заботливой благостью. То же можно сказать и о Церкви, которая находит себе "место" в пустыне (см. Откр 12,6) — там, где Бог подвергает Свой народ испытанию, но также являет ему Свою милость (см. Ос 2,16). Мария есть живое слово утешения для Церкви, борющейся со смертью. Ука-зуя нам Сына, она заверяет нас, что в Нем силы смерти уже побеждены: "Смерть сразилась с жизнью, и, о чудо, хотя пал в бою Начальник жизни, Он сегодня царит живой"¹⁴¹.

Агнец, принесенный в жертву, живет со стигматами Страстей в сиянии Воскресения. Он один господствует над всеми событиями истории: он снимает ее "печати" (см. Откр 5,1-10) и утверждает — во времени и вне времени — власть жизни над смертью. В "новом Иерусалиме", то есть в новом мире, к которому устремлена история человечества, "смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло" (Откр 21,4).

С верою идя к "новому небу и новой земле" (см. Откр 21,1) как странствующий народ, народ жизни и для жизни, мы устремляем доверчивый взор к Той, Кто нам знамение "надежды и утешения"¹⁴².

О Мария,
заря нового мира,
Матерь всех живущих,
Тебе вверяем дело жизни:
взгляни, Мария, на множества множеств
детей, коим не велят прийти в мир,
нищих, которые борются с тяготами жизни,
мужчин и женщин — жертв бесчеловечного насилия,
стариков и больных, убитых равнодушием
или ложным состраданием.
Соделай, чтобы все верующие в Твоего Сына
сумели открыто и с любовью возвещать
людям нашей эпохи Евангелие жизни.
Испроси им благодать приятия его
как вечно нового дара,
радость восхваления его с благодарностью
во всю свою жизнь
и смелость деятельно и стойко
свидетельствовать о нем,
чтобы они могли созидать
вместе со всеми людьми доброй воли
цивилизацию истины и любви
в честь и славу Бога Творца,
Который возлюбил жизнь.

В Риме, у Св. Петра, 25 марта 1995 года, в праздник Благовещенья Господня, на семнадцатом году моего понтификата.
Иоанн Павел II

"Русская мысль" - Издательство "МИК"
Париж - Москва
1997

90. Особая роль принадлежит тем, кто пошел в волонтеры: они вносят ценный вклад в служение жизни, когда соединяют профессиональную квалификацию с великодушной, бескорыстной любовью. Евангелие жизни побуждает их поднимать обычный филантропический подход на вершины любви Христовой, каждый день, несмотря на труды и усталость, обновлять в себе понимание достоинства любого человека, стараться обнаруживать нужды людей и, если необходимо, прокладывать новые пути там, где нужды крайне насущны, а самые слабые ждут особого внимания и помощи.

 

Стойкий реализм любви велит служить Евангелию жизни также с помощью разных форм общественной деятельности и политической активности, основанных на пропаганде и защите ценности жизни в наших все более сложных, плюралистических обществах. Отдельные люди, семьи, группы и объединения — хотя на разных основаниях и по-разному — отвечают за эту общественную деятельность и осуществление мер, принимаемых в области культуры, экономики, политики и законодательства, мер, которые, исходя из уважения ко всем и логики демократического сосуществования, содействуют построению общества, основанного на признании и охране достоинства каждой личности, на защите и развитии жизни всех.

 

Эта задача прежде всего возложена на лиц, ответственных за общественные дела. Призванные служить человеку и общему благу, они обязаны смело выступать на стороне жизни, особенно в области правовых распоряжений. В демократической системе, где основа законов и решений — согласная воля многих граждан, у лиц, отправляющих власть, может ослабеть чувство личной ответственности. Однако никто не может от него уклониться, особенно тот, кто исполняет законодательные или исполнительные функции, которые велят ему отвечать перед Богом, собственной совестью и всем обществом за принятие решений, противоречащих истинному общему благу. Законы — не единственное орудие защиты человеческой жизни, но они играют очень важную, а иногда решающую роль в процессе формирования определенных умонастроений и нравов. Еще раз повторю: закон, нарушающий естественное право невинного человека на жизнь, неправеден и как таковой не может считаться имеющим законную силу. Поэтому я вновь твердо обращаюсь с призывом ко всем политикам не принимать законов, которые не признают достоинства личности и поэтому угрожают самым корням социального общежития.

 

Церковь знает, что в контексте плюралистической демократии, где сосуществуют сильные культурные течения разной ориентации, трудно обеспечить успешную правовую защиту жизни. Однако я уверен, что голос нравственной истины звучит в глубине совести каждого, и поэтому призываю политиков, прежде всего христианских, не поддаваться унынию и принимать решения, которые с учетом конкретных возможностей ведут к восстановлению должного порядка путем признания и пропаганды ценности жизни. В этом контексте следует подчеркнуть, что мало отменить недостойные законы — следует еще ликвидировать причины, способствующие посягательствам на жизнь, и прежде всего обеспечить надлежащую помощь семье и материнству: семейная политика должна быть столпом и двигателем всей социальной политики. Поэтому нужно проводить социальные и законодательные меры, способные обеспечить принятие решений относительно отцовства и материнства в условиях подлинной свободы; необходимо также опираться на новые принципы политики в области труда, градостроительства, жилищного строительства и сферы обслуживания, так, чтобы можно было согласовать ритм труда с ритмом семейной жизни и обеспечить действительную опеку детям и старикам.

 

91. Сегодня важную область политики, защищающей жизнь, занимает демографическая проблематика. Власти, разумеется, обязаны" влиять на направленность политики народонаселения"¹¹⁴, но их действия должны учитывать и соблюдать изначальную неотторжимую ответственность супругов и семей; они не могут также прибегать к методам, противоречащим достоинству личности и ее фундаментальным правам, прежде всего праву каждого невинного человеческого существа на жизнь. Следовательно, нравственно недопустима такая политика регулирования зачатия, которая рекомендует, а то и прямо принуждает использовать противозачаточные средства или производить стерилизацию и аборты.

 

Решая проблемы народонаселения, нужно идти совершенно иными путями: правительства и различные международные организации должны прежде всего создавать экономические, социальные, медицинские, санитарные и культурные условия, которые позволят супругам принимать решение родить ребенка с полной свободой и истинной ответственностью; должны также предприниматься усилия с целью "производить больше средств и справедливее распределять богатства, давая всем равное участие в пользовании благами творения. Нужно искать решения во всемирном масштабе, создавая истинную экономику сообщества и соучастия в благах как на международном, так и на национальном уровне"¹¹⁵. Это единственный путь, чтящий как достоинство отдельных людей и семей, так и подлинное культурное наследие наций.

 

Таким образом, служение Евангелию жизни — область широкая и сложная. Мы все яснее видим, что она дает ценные возможности конкретного сотрудничества с братьями из других Церквей и церковных общин, согласующегося с линией деятельного экуменизма, к которому нас усиленно призывал 2-й Ватиканский собор¹¹⁶. Эта область открывается как дарованное нам Провидением пространство диалога и сотрудничества с приверженцами других религий и со всеми людьми доброй воли: защита и пропаганда жизни — не чья-то монополия, но всеобщая задача и ответственность. Ответить на вызов, встречающий нас на пороге третьего тысячелетия, нелегко: только согласованное сотрудничество всех, кто верит в ценность жизни, позволит избежать катастрофы цивилизации и ее непредсказуемых последствий.

"Вот наследие от Господа: дети, награда от Него — плод чрева" (Пс 127/126,3): семья как "святилище жизни"

 

92. Во чреве "народа жизни и для жизни" величайшая ответственность ложится на семью: эта ответственность вытекает из самой природы семьи как общности жизни и любви, основанной на браке, и из ее миссии "беречь, открывать и передавать любовь"¹¹⁷. Речь идет здесь о любви Бога Самого, со-тружениками которого и в некотором смысле глашатаями становятся родители, когда дают жизнь и воспитывают тех, кому они ее дали, в согласии с Его отцовским замыслом¹¹⁸. Таким образом, это любовь, становящаяся бескорыстным даром, который принимается и дается: в семье каждый встречает признание, уважение и почитание, потому что он — личность, а если кто-то больше других нуждается в помощи, то его окружают особым вниманием и заботой.

 

Семья призвана исполнять свои задачи в течение всей жизни своих членов, от их рождения до смерти. Она есть подлинное "святилище жизни (...), место, где жизнь, дар Божий, может надлежащим образом приниматься и охраняться от многочисленных нападений, которым она подвергается, где она также может развиваться в согласии с требованиями истинного человеческого роста"¹¹⁹. Поэтому семья играет решающую, незаменимую роль в формировании культуры жизни.

 

Будучи домашней Церковью, семья призвана проповедовать и восхвалять Евангелие жизни, служить ему. Это прежде всего задача супругов, которые призваны давать жизнь на основе неустанно обновляемого понимания смысла отцовства и материнства: оно рассматривается как возвышенное событие, показывающее, что жизнь человеческая есть дар, который мы принимаем, чтобы вновь дарить. Рождая новую жизнь, родители убеждаются, что ребенок, "хоть и является плодом их взаимного дара любви, одновременно есть дар им обоим — дар, который исходит из дара"¹²⁰.

 

Миссию проповеди Евангелия жизни семья исполняет прежде всего воспитанием детей. Словом и примером, ежедневным общением и решениями, конкретными поступками и знаковыми жестами родители учат своих детей подлинной свободе, которая осуществляется в бескорыстном самопожертвовании, и развивают в них уважение к другим людям, чувство справедливости, готовность к искреннему приему других, к диалогу, к великодушному служению и солидарности, а также все другие ценности, которые помогают принимать жизнь как дар. Воспитательная работа родителей-христиан должна служить развитию веры у детей и помогать им исполнить призвание, полученное от Бога. В рамках своей воспитательной миссии родители должны словом и свидетельством научить детей тому, каков истинный смысл страдания и смерти: они сумеют это сделать, если сами будут замечать всяческие признаки страдания вокруг себя, а еще лучше, если проявят сердечность, заботу и сострадание по отношению к больным и старикам в своей семье.

 

93. Кроме того семья восхваляет Евангелие жизни ежедневной молитвой, личной и семейной: в молитве она славит Бога и благодарит Его за дар жизни, испрашивает света и силы, чтобы преодолевать трудности и страдания, никогда не теряя надежды. Однако тот вид восхваления, который придает смысл всем формам молитвы и богослужения, проявляется в повседневной жизни семьи, если ее содержание составляют любовь и жертвенность.

 

Тем самым восхваление преобразуется в служение Евангелию жизни, а проявлением этого служения становится солидарность, переживаемая внутри и вне семьи как чуткая, искренняя забота, выражающаяся в мелких, скромных, будничных поступках. Особенно выразительный признак солидарности между семьями — усыновление или взятие под опеку детей, брошенных родителями либо живущих в тяжелых условиях. Независимо от связи по плоти и крови, истинная отцовская и материнская любовь готова принять и детей из других семей, одарить их всем, что нужно для жизни и полного развития. Среди различных форм усыновления следует рекомендовать также усыновление на расстоянии, более подходящее в тех случаях, когда единственная причина брошенности ребенка — глубокая нищета его семьи. Этот тип усыновления позволяет предоставить родителям необходимую помощь, чтобы они могли сами содержать и воспитывать своих детей, которых не придется вырывать из естественной среды.

 

Солидарность, понимаемая как "мощная и твердая решимость выступить в защиту общего блага"¹²¹, должна осуществляться также в разных формах участия в общественной и политической жизни. Таким образом, служение Евангелию жизни основано еще и на том, что семьи, главным образом объединяясь в рамках соответствующих организаций, стараются оказывать такое влияние на законодательство и государственные институты, чтобы те никоим образом не нарушали права на жизнь от зачатия до естественной смерти, но охраняли его и укрепляли.

 

94. Особое место следует отвести пожилым людям. В то время как в некоторых культурах престарелый человек включается в семейную жизнь и играет в нем активную и важную роль, в других на стариков смотрят как на бесполезный груз и нередко предоставляют их самим себе: в таком контексте легко возникает искушение евтаназии.

 

Сталкивать стариков на край общества или вообще изгонять их из своей жизни недопустимо. Их присутствие в семье или хотя бы сохранение постоянной связи с ними, если жилищная теснота либо другие причины делают совместную жизнь невозможной, имеет фундаментальное значение в создании атмосферы взаимообмена и обогащающего диалога между разными поколениями. Поэтому обязательно надо сохранять своеобразный "договор" между поколениями — или восстанавливать его, когда он нарушен, — по которому старики-родители, уже близкие к концу своего земного странствия, могут ожидать от детей опеки и солидарности, какую сами оказали детям в начале их жизни: этого требует послушание заповеди Божией, приказывающей чтить отца и матерь (см. Иск 20,12; Лев 19,3). Но это не все. Старики — не только "предмет" заботы, опеки и служения. Они и сами вносят ценный вклад в Евангелие жизни. Они могут и должны использовать богатый опыт, накопленный за долгие годы, чтобы делиться мудростью, свидетельствовать о надежде и любви.

 

Хотя верно, что "будущее человечества проходит через семью"¹²², но приходится признать, что в сегодняшних социальных, экономических и культурных условиях задачи семьи на службе жизни часто становятся все труднее и тягостнее. Чтобы семья могла исполнить свое призвание "святилища жизни" и ячейки общества, любящей и принимающей жизнь, обязательно надо в неотложном порядке обеспечить ей помощь и поддержку. Общество и государство должны выделить всю необходимую помощь, включая экономическую, для того чтобы семьи могли решать свои проблемы более по-человечески. Со своей стороны, Церковь должна неутомимо развивать семейное пастырство, способное побудить каждую семью открывать и радостно переживать миссию, указанную ей Евангелием жизни.

"Поступайте, как чада света" (Еф 5,8): необходимость глубокого обновления культуры

 

95. "...поступайте, как чада света (...). Испытывайте, что благоугодно Богу, и не участвуйте в бесплодных делах тьмы" (Еф 5,8. 10-11). В современном социальном контексте, отмеченном драматической борьбой между "культурой жизни" и "культурой смерти", следует воспитывать в себе сильное критическое чувство, позволяющее отличать истинные ценности и подлинные нужды.

Чтобы ввести в действие великую стратегию защиты жизни, необходимы всеобщая "мобилизация совести" и общий этический труд. Все вместе мы должны строить новую культуру жизни: новую, то есть способную браться за ныне возникшие, а ранее неизвестные проблемы, связанные с человеческой жизнью, и решать их; новую, то есть более решительно и активно принимаемую всеми христианами; новую, то есть способную побудить к серьезной и смелой культурной конфронтации с любым противником. Жгучая потребность такого обновления культуры вытекает из исторических условий, в которых мы сегодня живем, но прежде всего коренится в самой миссии благовествования, вверенной Церкви. Ибо Евангелие стремится к "внутреннему преображению и обновлению человечества"¹²³; оно — как закваска, которая поднимает все тесто (см. Мф 13,33), и поэтому должно входить во все культуры и животворить их изнутри¹²⁴, чтобы они выражали полноту истины о человеке и его жизни.

 

Следует начать с обновления культуры жизни внутри самих христианских общин. Слишком часто верующие, даже те, кто активно участвует в жизни Церкви, поддаются тенденции отрывать христианскую веру от ее этических требований, касающихся жизни, что приводит к нравственному субъективизму и некоторым недопустимым видам поведения. Значит, мы должны совершенно ясно и смело задать себе вопрос, какая культура жизни сегодня распространена среди отдельных христиан, семей, объединений и общин в наших епархиях. Так же ясно и решительно мы должны определить действия, которые нам надо предпринять, чтобы служить жизни в свете полной истины о ней. Одновременно мы должны развивать серьезный и глубокий диалог со всеми, в том числе и с неверующими, по главным проблемам человеческой жизни и вести его в центрах интеллектуального творчества, в различных профессиональных кругах и там, где проходит повседневная жизнь каждого из нас.

 

96. Первый и основной шаг в направлении этого обновления культуры — воспитание в совести людей особой чуткости к неизмеримой и нерушимой ценности каждой человеческой жизни. Вопрос величайшей важности — заново открыть неразрывную связь между жизнью и свободой. Это неразделимые блага: нарушение одного из них приводит к нарушению другого. Нет истинной свободы там, где не принимают и не любят жизни; полнота жизни возможна только в условиях свободы. Обе эти реальности имеют также общий аспект, врожденный и особенный, соединяющий их неразрывно: призвание к любви. Эта любовь, понимаемая как бескорыстное самопожертвование¹²⁵, составляет самый истинный смысл жизни и свободы человека.

 

Столь же решающее значение для воспитания совести имеет открытие заново конститутивной связи, соединяющей свободу и истину. Как я уже неоднократно указывал, отрыв свободы от объективной истины приводит к тому, что права человека не удается поставить на прочную рациональную основу, — создается ситуация, когда в обществе может воцариться анархическое своеволие одиночек или убийственный тоталитаризм власти¹²⁶.

Следовательно, человеку необходимо признать свое изначальное, неопровержимое состояние твари, получающей от Бога сущность и жизнь как дар и задачу: только приняв эту прирожденную зависимость своего бытия, человек может вполне реализовать свою жизнь и свободу и в то же время отнестись с глубочайшим уважением к жизни и свободе любого другого человека. Здесь прежде всего обнаруживается, что "осью всякой культуры является отношение человека к величайшей тайне: к тайне Бога"¹²⁷. Если отбросить Бога и жить так, словно Его не существует, или не соблюдать Его заповедей, тогда легко и отбросить или подорвать достоинство человеческой личности и нерушимость ее жизни.

 

97. С воспитанием совести тесно связан воспитательный труд, который помогает человеку становиться все больше человеком, все глубже вводит его в истину, формирует в нем все большее уважение к жизни, обучает его правильным человеческим отношениям.

 

Особенно следует прививать уважение к ценности жизни, причем от самых ее истоков. Думать, что можно построить истинную культуру человеческой жизни, не помогая молодежи понимать и переживать пол, любовь и жизнь в согласии с их истинным значением и в их тесной взаимосвязи, — заблуждение. Пол — это богатство всего человека, "обнаруживающее свой глубокий смысл в том, что он побуждает личность принести себя в дар в любви"¹²⁸. Банализация пола — один из главных факторов, стоящих у истоков презрения к нарождающейся жизни: только истинная любовь способна оберегать жизнь. Поэтому нельзя уклоняться от обязанности обеспечить — прежде всего подросткам и юношеству — подлинное обучение вопросам пола и любви, обучение, включающее воспитание чистоты как добродетели, которая способствует достижению личной зрелости и дает способность уважать аспект тела как тела "возлюбленного".

 

Дело воспитания для жизни включает обучение супругов ответственному отцовству и материнству, истинное значение которого состоит в том, чтобы супруги были послушны зову Божию и действовали как верные выразители Его замысла. Это происходит, когда они великодушно решаются принять в семью новую жизнь или сохраняют дух служения жизни даже в том случае, когда по серьезным причинам и в согласии с нравственным законом постановляют временно или на неопределенный срок избегать новых родов. Нравственный закон во всех случаях обязывает их господствовать над инстинктами и страстями и соблюдать биологические законы, вписанные в их личности. Именно это дает им право, в духе служения ответственному отцовству и материнству, применять естественные методы регулирования зачатия: эти методы становятся, с научной точки зрения, все более точными и дают конкретную возможность принимать решения, согласующиеся с нравственными ценностями. Добросовестная оценка результатов, достигнутых в этой области, должна покончить с предрассудками, по-прежнему слишком распространенными, и убедить как супругов, так и сотрудников медицинских и социальных учреждений в необходимости настоящего обучения этим методам. Церковь благодарна тем, кто ценой самоотречения и жертв, часто остающихся недооцененными, занимается изучением и распространением этих методов, тем самым заботясь о воспитании в духе ценностей, лежащих в их основе. В воспитательном труде не обойтись и без размышлений над страданием и смертью. Ибо в действительности каждый человек их испытывает, и было бы тщетно и ошибочно замалчивать их или не обращать на них внимания. Наоборот, следует помочь каждому человеку увидеть глубокую тайну, скрытую в этой конкретной и нелегкой реальности. Боль и страдание имеют смысл и ценность, если переживаешь их в тесной связи с любовью, получаемой и даруемой. В этой перспективе я хотел бы, чтобы каждый год — с целью подчеркнуть "спасительный характер жертвенного страдания, ибо, переживаемое со Христом, оно принадлежит к самой сути Искупления"¹²⁹, — отмечался Всемирный день больного. Да и смерть — нечто совершенно иное, нежели опыт безнадежности: она есть врата в вечность, а для переживающих ее во Христе — удел в Его тайне смерти и воскресения.

 

98. Подводя итог, мы можем сказать, что предлагаемое здесь обновление культуры требует от всех смело принять новый стиль жизни, выражающийся в том, чтобы конкретные решения — в личной, семейной, общественной и международной сферах — опирались на надлежащую шкалу ценностей: на приоритет "быть" перед "иметь"¹³⁰ и личности перед вещью¹³¹. Этот обновленный стиль жизни требует также изменить отношение к другому человеку — заменить равнодушие заинтересованностью, а отвержение — приятием: другие люди — не соперники, от которых надо защищаться, но братья и сестры, заслуживающие солидарности и любви; они обогащают нас своим присутствием.

 

Никто не должен чувствовать себя исключенным из этой мобилизации в поддержку новой культуры жизни: всем отведена важная роль. Наряду с семьей благородные задачи выполняют учителя и воспитатели. В большой мере от них зависит, сумеет ли молодежь, воспитанная в духе истинной свободы, сохранить и распространить подлинные жизненные идеалы, а также взрастить в себе готовность уважать каждого человека и служить ему в семье и обществе.

Интеллигенция также может многое сделать для созидания новой культуры человеческой жизни. Особая задача стоит перед католической интеллигенцией, призванной активно действовать в кругах, где создается культура, в школах и университетах, в научно-исследовательских и технических учреждениях, на поле художественного творчества и гуманистической мысли. Черпая энергию для мысли и действия из чистых родников Евангелия, они должны включаться в служение новой культуре жизни своими свершениями — серьезными и документированными, заслуживающими всеобщего уважения и интереса. Именно в этой перспективе я учредил Папскую Академию "Pro Vita", задача которой — "изучать основные проблемы медицины и права, имеющие значение для пропаганды и защиты жизни, особенно в их непосредственной связи с христианской нравственностью и указаниями церковного Учительства, а также распространять знания о них и вести обучение в этой области"¹³². Особый вклад здесь должны внести также университеты, особенно католические, а кроме того центры, институты и специальные комиссии по биоэтике.

Большая и серьезная ответственность лежит на работниках средств информации: им следует заботиться о том, чтобы информация, распространяемая так эффективно, служила культуре жизни. Поэтому они должны показывать возвышенные, благородные примеры жизни и посвящать внимание положительным, иногда прямо героическим свидетельствам человеческой любви; с большим уважением говорить о ценностях пола и любви, не выпячивая то, что обезображивает и унижает человеческое достоинство. Истолковывая действительность, они должны стараться не выдвигать на первый план то, что может пробуждать или поддерживать чувства и проявления равнодушия и презрения к жизни либо склонять к отвержению жизни. Скрупулезно соблюдая принципы верности истине, они должны соединять в единое целое свободу информации, уважение к каждой личности и глубокое чувство человечности.

 

99. Женщинам в деле формирования новой культуры, благоприятствующей жизни, принадлежит исключительная, а может быть, и решающая роль в сфере мысли и действия: им предстоит быть проводницами "нового феминизма", который не поддастся соблазну брать за образец "маскулинизм", но сумеет познать и выразить подлинный гений женщины во всех проявлениях общественной жизни, действуя в пользу преодоления всех форм дискриминации, насилия и эксплуатации.

 

Вспоминая слова заключительного обращения 2-го Ватиканского собора, и я посылаю женщинам неотложный призыв: "Примиритесь, люди, с жизнью"¹³³. Вы призваны давать свидетельство настоящей любви — этого самопожертвования и этого приятия другого человека, которые по-особому совершаются в супружеской общности, но должны составлять сущность любой другой человеческой связи. Опыт материнства обостряет в вас чуткость к ближнему, но в то же время возлагает на вас исключительную задачу: "...материнство содержит в себе особое общение с тайной жизни, которая зреет в чреве женщины. (...) Этот единственный способ общения с новым формирующимся человеком, в свою очередь, создает такое отношение к человеку — не только к собственному ребенку, но и к человеку вообще, — которое глубоко характеризует всю личность женщины"¹³⁴. Ибо мать принимает и вынашивает другого человека, позволяет ему расти и дает ему место в своем чреве, чтя его таким особенным, каков он есть. Благодаря этому женщина понимает и других учит понимать, что человеческие отношения подлинны, если открыты к приятию другого человека, признанного и возлюбленного ввиду достоинства, которое ему дает сам факт, что он — личность, а не какие-то другие факторы, например, способности, сила, ум, красота, здоровье. Таков важнейший вклад, которого ожидают Церковь и человечество от женщин. Он составляет необходимую посылку истинной основы культуры.

 

Особое внимание хочу уделить вам, женщины, допустившие прерывание беременности. Церковь знает, сколь многие факторы могли повлиять на ваше решение, и не сомневается, что во многих случаях это было решение горестное, может быть даже трагическое. Наверное, рана в ваших сердцах еще не затянулась. Ибо случившееся, по сути дела, было и остается глубоко нечестивым. Однако не поддавайтесь унынию и не теряйте надежды. Лучше постарайтесь понять этот опыт и истолковать его в согласии с истиной. Смиренно и доверчиво откройте душу — если вы еще этого не сделали — покаянию: Отец всяческого милосердия ждет вас, чтобы даровать вам Свое прощение и мир в таинстве примирения. Узнайте, что ничто еще не потеряно, — тогда вы сможете попросить прощения и у своего младенца: он теперь живет у Бога. Поддержанные советом и помощью расположенных к вам и понимающих людей, вы сможете сделать свое горестное свидетельство одним из самых красноречивых аргументов в защите всеобщего права на жизнь. Благодаря вашей преданности делу жизни, которая, быть может, увенчается рождением новых человеческих существ и подтвердится приемом тех, кому особенно нужна ваша близость и забота, вы дадите возможность по-новому взглянуть на жизнь человека.

 

100. В этом великом труде по созданию новой культуры жизни нас поддерживает и животворит уверенность в том, что Евангелие жизни, как и Царствие Божие, возрастает и дает обильный плод (см. Мк 4,26-29). Действительно, многообразные могущественные средства, которыми оснащены силы, действующие в поддержку "культуры смерти", и то, чем располагают защитники "культуры жизни и любви", несопоставимо по масштабам. Мы, однако, знаем, что можем рассчитывать на помощь Бога, Которому нет ничего невозможного (см. Мф 19,26). С этой уверенностью в сердце, побуждаемый глубокой заботой о судьбе каждого человека, я сегодня повторяю всем то, что сказал семьям, выполняющим свои трудные задачи среди угрожающих им опасностей¹³⁵: неотложно необходима великая молитва за жизнь, идущая через весь мир. Пусть каждая христианская община, каждое движение и объединение, каждая семья и каждый верующий в рамках специальных начинаний и в повседневной молитве понесут пылкую мольбу Богу Творцу, возлюбившему жизнь. Иисус Сам показал нам, что молитва и пост — самое главное и успешное оружие против сил зла (см. Мф 4,1-11), и научил Своих учеников, что некоторых злых духов можно изгнать только этим (см. Мк 9,29). Так исполнимся же смирения и смелости в молитве и посте, чтобы призвать силу свыше, которая разрушит стены обмана и лжи, заслоняющие от зрения многих наших братьев и сестер нечестие деяний и законов, враждебных жизни, и возбудит в их сердцах решимость и намерения, вдохновленные цивилизацией жизни и любви.

"И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна" (1 Ин 1,4): Евангелие жизни, предназначено всему человеческому обществу

 

101. "И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна" (1 Ин 1,4). Откровение Евангелия жизни подается нам как благо, которое мы должны раздавать всем: чтобы все люди имели общение с нами и с Пресвятой Троицей (см. 1 Ин 1,3). Даже мы сами не смогли бы испытать полную радость, если бы не проповедовали это Евангелие другим, а оставили его только для себя.

Евангелие жизни предназначается не только верующим: оно для всех. Вопрос жизни, ее защиты и пропаганды — не прерогатива одних только христиан. Хотя он черпает свой необычайный свет и силу в вере, но его задает совесть любого человека, устремленная к истине и не безразличная к судьбам человечества. Жизнь несомненно несет в себе нечто святое и религиозное, но этот ее аспект касается не только верующих: речь идет о ценности, которую каждое человеческое существо может понять также в свете разума, и поэтому она без сомнения касается всех.

Поэтому деятельность, которую мы предпринимаем как "народ жизни и для жизни", требует надлежащего понимания и положительного приема. Когда Церковь заявляет, что безусловное соблюдение права на жизнь каждой невинной личности от зачатия до естественной смерти — это один из столпов цивилизованного общества, она "просто стремится содействовать построению государства с человеческим лицом. Государства, которое признаёт своим основным долгом защиту фундаментальных прав человека, в особенности человека более слабого"¹³⁶.

Евангелие жизни предназначено всему человеческому обществу. Действовать в поддержку жизни значит содействовать обновлению общества путем созидания общего блага. Ибо нельзя созидать общее благо, если не признавать и не охранять право на жизнь, на которое опираются и из которого вытекают все другие неотторжимые права человека. Не может иметь прочных основ общество, которое — даже выступая за такие ценности, как достоинство личности, справедливость и мир, — резко противоречит самому себе, признавая и терпя разнообразные формы унижения и уничтожения человеческой жизни, особенно жизни людей более слабых, вышвырнутых за рамки общества. Только уважение к жизни может составлять фундамент и гарантию самых главных, самых необходимых для общества ценностей, таких, как демократия и мир.

Ибо не может быть истинной демократии, если не признавать достоинство каждого человека и не соблюдать его права.

Не может быть истинного мира, если не становиться на защиту жизни и не поддерживать ее, как напомнил об этом Папа Павел VI: "Каждое преступление против жизни — это посягательство на мир, особенно тогда, когда оно извращает нравы нации (...); а там, где права человека действительно соблюдаются, публично признаются и защищаются, общество живет и развивается в радостной атмосфере мира"¹³⁷.

"Народ жизни" радуется тому, что может разделять свою миссию со многими другими, благодаря чему все более умножается "народ для жизни", а новая культура любви и солидарности может возрастать и служить истинному благу человеческого общества.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

102. В конце этого окружного послания мы подъемлем взгляд к Иисусу, "Младенцу, родившемуся нам" (см. Ис 9,6), чтобы созерцать в нем "Жизнь", которая "явилась" (1 Ин 1,2). В тайне этого рождения Бог встречается с человеком и начинается странствие Сына Божьего по земле — странствие, которое будет увенчано жертвой, принесенной на кресте: смертью Своей Он победит смерть и для всего человечества станет началом новой жизни.

Тою, что приняла "Жизнь" во имя всех и на пользу всех, была Мария, Дева-Матерь. Поэтому она очень тесно и лично связана с Евангелием жизни. Согласие Марии, выраженное в момент Благовещенья, и Ее материнство лежат у самых истоков тайны жизни, которую Христос принес людям (см. Ин 10,10). Благодаря Ее согласию принять Слово, Которое стало плотью, и заботу о Его жизни, жизнь человека была избавлена от приговора к окончательной и вечной смерти.

 

Поэтому Мария — это "Матерь всех, кто возрождается к жизни, как Церковь, которой Она служит образцом. Она — Матерь той жизни, от которой все живы. Рождая жизнь, Она как будто воскресила тех, кому предстояло жить этой жизнью"¹³⁸.

 

Созерцая материнство Марии, Церковь открывает смысл своего материнства и то, как ей следует его выражать. В то же время материнский опыт Церкви открывает глубочайшую перспективу, в которой можно понять опыт Марии как несравненного образца приятия жизни и заботы о ней.

"И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце" (Откр 12,1): материнство Марии и Церкви

 

103. Взаимосвязь тайны Церкви и тайны Марии выразительно обнаруживается в "великом знамении", описанном в Откровении св. Иоанна Богослова: "И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд" (Откр 12,1). В этом знамении Церковь усматривает образ своей тайны: погруженная в историю, она тем не менее знает, что превосходит ее, так как составляет на земле "зачаток и начало" Царства Божьего¹³⁹. Полное и образцовое свершение этой тайны Церковь находит в Марии. Она и есть та Жена, полная славы, в Которой замысел Божий смог исполниться совершенно. "Жена, облеченная в солнце", — читаем мы в Книге Откровения, — "имела во чреве" (см. 12,2). Церковь вполне сознаёт, что вынашивает в себе Спасителя мира, Христа Господа, и что призвана давать Его миру, воскрешая людей к жизни Божией. Она не может, однако, забывать, что эта миссия стала возможна благодаря материнству Марии, Которая зачала и произвела в мир "Бога от Бога", "Бога истинного от Бога истинного". Мария есть воистину Матерь Божия, Theotokos, материнство Которой наделяет высшим достоинством призвание к материнству, начертанное Богом в жизни каждой женщины. Тем самым Мария становится образцом для Церкви, призванной быть "новой Евой", Матерью верующих, "Матерью всех живущих" (см. Быт 3,20).

 

Это духовное материнство Церкви осуществляется — и это Церковь тоже сознаёт — только среди "болей и мук рождения" (Откр 12,2), то есть в неустанном борении с силами зла, которые по-прежнему пронизывают весь мир и действуют на человеческие сердца, противясь Христу: "В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его" (Ян 1,4-5).

 

Мария так же, как и Церковь, должна была пережить Свое материнство под знаком страдания: "Се, лежит Сей (...) в предмет пререканий, — и Тебе Самой оружие пройдет душу, — да откроются помышления многих сердец" (Лк 2,34-35). Эти слова, которые в самом начале земной жизни Спасителя обратил к Марии Симеон, представляют собой сжатое предвестие того, что Иисус будет отвержен, а вместе с Ним и Мария, и кульминация этого наступит на Голгофе. Стоя "при кресте Иисуса" (Ян 19,25), Мария участвует в жертве, которую Ее Сын приносит Своей жизнью: Она жертвует нам Иисуса, дарует Его, окончательно рождает Его для нас. Ее "да будет", сказанное в день Благовещенья, до конца созревает в день Распятия: для Марии наступает время, когда Ей предстоит принять и родить как сына каждого, кто стал учеником, перенося на него искупительную любовь Сына: "Иисус, увидев Матерь и ученика, тут стоящего, которого любил, говорит Матери своей: Жено! се, сын Твой" (Ян 19,26).

"Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца" (Откр 12,4): жизни угрожают силы зла

 

104. В Книге Откровения наряду с "великим знамением" жены (см. 12,1) появляется "другое знамение на небе": "большой красный дракон" (12,3), символизирующий диавола, воплощенное могущество зла, а с ним и все силы зла, которые действуют в истории и противостоят миссии Церкви.

Мария и здесь просвещает всю общину верующих: враждебность сил зла проявляется как упорное противление, которое, прежде чем затронуть учеников Христа, обращается против Его Матери. Чтобы уберечь жизнь Сына от тех, кто Его боится, ибо видит в Нем опасность и угрозу себе, Мария должна бежать с Иосифом и Младенцем в Египет (см. Мф 2,13-15).

Так Мария помогает Церкви осознать, что жизнь всегда стоит в центре великой борьбы между добром и злом, между светом и тьмой. Новорожденный "младенец" (см. Откр 12,4), которого Дракон хочет пожрать, символизирует Христа, рожденного Марией, "когда пришла полнота времени" (см. Гал 4,4), Христа, Которого Церковь должна неутомимо нести людям в различные исторические эпохи. Но он, можно сказать, символизирует и любого человека, любого младенца, в особенности же любое слабое и находящееся в опасности существо, потому что, как напоминает нам 2-й Ватиканский собор, "Сын Божий через Свое воплощение соединился неким образом с каждым человеком"¹⁴⁰. Именно во "плоти" каждого человека Христос неустанно открывается и учреждает общение с нами, так что отвергнуть жизнь человека, а это совершается в разных формах, по существу значит отвергнуть Христа. Именно такова эта поразительная и в то же время требовательная истина, которую явил нам Христос и которую Его Церковь не устает возвещать: "И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает" (Мф 18,5). "Истинно, истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф 25,40).

"И смерти не будет уже" (Откр 21,4): сияние воскресения

 

105. Благая весть, принесенная Марии Ангелом, начинается и кончается словами, пробуждающими надежду: "Не бойся, Мария" и "у Бога не останется бессильным никакое слово" (Лк 1,30. 37). И действительно, девственная Матерь на протяжении всей жизни хранит веру в то, что Бог возле Нее и помогает Ей Своей заботливой благостью. То же можно сказать и о Церкви, которая находит себе "место" в пустыне (см. Откр 12,6) — там, где Бог подвергает Свой народ испытанию, но также являет ему Свою милость (см. Ос 2,16). Мария есть живое слово утешения для Церкви, борющейся со смертью. Ука-зуя нам Сына, она заверяет нас, что в Нем силы смерти уже побеждены: "Смерть сразилась с жизнью, и, о чудо, хотя пал в бою Начальник жизни, Он сегодня царит живой"¹⁴¹.

 

Агнец, принесенный в жертву, живет со стигматами Страстей в сиянии Воскресения. Он один господствует над всеми событиями истории: он снимает ее "печати" (см. Откр 5,1-10) и утверждает — во времени и вне времени — власть жизни над смертью. В "новом Иерусалиме", то есть в новом мире, к которому устремлена история человечества, "смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло" (Откр 21,4).

С верою идя к "новому небу и новой земле" (см. Откр 21,1) как странствующий народ, народ жизни и для жизни, мы устремляем доверчивый взор к Той, Кто нам знамение "надежды и утешения"¹⁴².

 

 

О Мария,
заря нового мира,
Матерь всех живущих,
Тебе вверяем дело жизни:
взгляни, Мария, на множества множеств
детей, коим не велят прийти в мир,
нищих, которые борются с тяготами жизни,
мужчин и женщин — жертв бесчеловечного насилия,
стариков и больных, убитых равнодушием
или ложным состраданием.
Соделай, чтобы все верующие в Твоего Сына
сумели открыто и с любовью возвещать
людям нашей эпохи Евангелие жизни.
Испроси им благодать приятия его
как вечно нового дара,
радость восхваления его с благодарностью
во всю свою жизнь
и смелость деятельно и стойко
свидетельствовать о нем,
чтобы они могли созидать
вместе со всеми людьми доброй воли
цивилизацию истины и любви
в честь и славу Бога Творца,
Который возлюбил жизнь.

 

 

В Риме, у Св. Петра, 25 марта 1995 года, в праздник Благовещенья Господня, на семнадцатом году моего понтификата.
Иоанн Павел II

"Русская мысль" - Издательство "МИК"
Париж - Москва
1997