Evangelium vitae

ВВЕДЕНИЕ

1. Евангелие жизни лежит в самом сердце Вести Иисуса Христа. Церковь каждый день принимает ее с любовью, чтобы верно и отважно проповедовать как благую весть людям всех времен и культур.

Когда засияла заря спасения, весть о рождении Младенца была возвещена как радостная новость: "Я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь" (Лк 2,10-11). Источник этой "великой радости" — несомненно, рождение Спасителя, но в Рождестве явлен и глубокий смысл всякого человеческого рождения и показано, что радость от пришествия Мессии есть основа и свершение той радости, которая сопутствует рождению каждого младенца (см. Ин 16,21).

Изъясняя суть Своей искупительной миссии, Иисус говорит: "Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком" (Ин10,10). Он имеет в виду ту "новую" и "вечную" жизнь, которая есть общение с Отцом, к чему каждый человек без всякой заслуги призван в Сыне действием освящающего Духа. Именно в свете такой "жизни" обретают полноту своего значения все аспекты и стороны человеческого бытия.

Несравненная ценность человеческой личности

2. Человек призван к полноте жизни, которая далеко выходит за рамки его земного существования, ибо есть участие в жизни Самого Бога.

Возвышенность этого сверхъестественного призвания открывает величие и огромную цену человеческой жизни, даже в ее бренной стадии. Действительно, жизнь во времени — это основное условие, начальный этап и неотъемлемая часть полного и единого процесса человеческого существования. Этот процесс — неожиданно и без всяких заслуг со стороны человека — озаряется обетованием и обновляется даром жизни Божией, которая до конца исполнится в вечности (см. 1 Ин 3,1-2). В то же время это сверхъестественное призвание подчеркивает относительность земной жизни мужчины и женщины. Оно воистину не "последняя", но "предпоследняя" действительность; в любом случае это священная действительность, вверенная нам, чтобы мы берегли ее с чувством ответственности и совершенствовали любовью и принесением себя в дар Богу и братьям.

Церковь знает, что это Евангелие жизни, переданное ей Господом¹, возбуждает живой и глубокий отклик в сердце каждого человека, как верующего, так и неверующего, потому что, бесконечно превосходя все его чаяния, оно в то же время удивительно им созвучно. Несмотря на все тяготы и сомнения, любой человек, душа которого искренне открыта истине и благу, способен светом разума и под влиянием тайного действия благодати познать в естественном законе, написанном в сердцах (см. Рим 2,14-15), святость человеческой жизни от зачатия и до конца, а также прийти к убеждению, что каждое человеческое существо имеет право ожидать полного соблюдения этого своего первостепенного блага. Признание этого права — фундамент человеческого общежития и существования политического общества.

Защитниками и глашатаями этого права особенно должны быть те, кто верует во Христа, кто сознаёт великолепную истину, которую напомнил 2-й Ватиканский собор: "Сам Сын Божий через Свое воплощение соединился неким образом с каждым человеком"². Ибо в этом спасительном событии человечеству открывается не только бесконечная любовь Бога, Который "так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного" (Ин 3,16), но и несравненная ценность всякой человеческой личности.

А Церковь, проникновенно рассматривая тайну Искупления, осознаёт эту ценность со все новым и новым удивлением³ и чувствует себя призванной возвещать людям всех времен это Евангелие — источник непобедимой надежды и истинной радости в любую историческую эпоху. Евангелие любви Бога к человеку, Евангелие достоинства личности и Евангелие жизни суть единое и нераздельное Евангелие.

Именно поэтому человек, живой человек, представляет собою первый и главный путь Церкви⁴.

Новые угрозы человеческой жизни

3. Тайной Слова Божьего, ставшего плотью (см. Ин 1,14), каждый человек вверен материнской заботе Церкви. И всякая угроза достоинству и жизни человека глубоко потрясает самое сердце Церкви, затрагивает самое существо ее веры в искупительное Воплощение Сына Божьего и зовет Церковь исполнять вверенную ей миссию проповеди Евангелия жизни по всему миру и всей твари (см. Мк 16,15).

Сегодня, когда ужас вызывают все умножающиеся и нарастающие угрозы жизни людей и народов, прежде всего жизни слабой и беззащитной, эта проповедь становится особенно неотложной. К таким древним и мучительным бичам человечества, как нищета, голод, очаговые заболевания, насилие и войны, прибавляются другие, приобретая неизвестные доселе формы и тревожный размах.

Еще 2-й Ватиканский собор в одном из своих заявлений, и поныне не утратившем драматической злободневности, решительно осудил многочисленные преступления против человеческой жизни и посягательства на нее. Тридцать лет спустя, напоминая слова Собора, я еще раз и так же решительно осуждаю эти преступления от имени всей Церкви, уверенный, что передаю подлинные чувства всякого человека с чистой совестью: "...все, что направлено против самой жизни, как, например, всякого рода человекоубийство, геноцид, аборт, евтаназия и даже умышленное самоубийство, все, что нарушает целостность человеческой личности, как членовредительство, физические или нравственные мучения, попытки поработить самую душу; все, что оскорбляет человеческое достоинство, как нечеловеческие условия жизни, беззаконное заключение, ссылка, рабство, проституция, торговля женщинами и подростками; или же позорные условия труда, когда трудящихся превращают в простое орудие наживы, пренебрегая их свободной и ответственной личностью, — все эти и им подобные деяния воистину нечестивы. Внося тление в человеческую цивилизацию, они одновременно бесчестят тех, кто к ним прибегает, в еще большей степени, чем тех, кто их претерпевает, и наносят величайшее оскорбление Творцу"⁵.

4. К несчастью, эти тревожные явления по меньшей мере не исчезают — наоборот, размах их все расширяется: новые перспективы, открывшиеся на путях научно-технического прогресса, порождают новые формы посягательств на достоинство человеческого существа, а в то же время формируется и укрепляется новая культурная обстановка, в которой преступления против жизни приобретают ранее невиданный и, можно сказать, еще более несправедливый аспект, возбуждая глубокую тревогу широкие слои общественности оправдывают преступления против жизни во имя права на свободу личности и на этой основе добиваются не только безнаказанности, но прямого государственного одобрения, чтобы можно было совершать их совершенно свободно и даже пользуясь бесплатной помощью органов здравоохранения.

Все это приводит к глубоким переменам в оценке жизни и отношений между людьми. Тот факт, что законодательство многих государств, даже отходя от принципов, положенных в основу их конституций, не только не наказывает подобные деяния против жизни, но прямо признаёт их совершенно законными, — это и тревожный симптом, и одна из существенных причин серьезного нравственного кризиса: деяния, которые некогда единодушно считались преступными и отвергались всеобщим нравственным чувством как недопустимые, постепенно зарабатывают общественное одобрение. Даже медицина, призвание которой — служить защите и опеке человеческой жизни, в некоторых своих сферах все чаще становится инструментом деяний против человека и тем самым извращает свой облик, впадает в противоречие с самой собою и наносит ущерб достоинству тех, кто ею занимается. В таком культурном и правовом контексте даже серьезные демографические, социальные или семейные проблемы, удручающие многие народы мира и требующие ответственного и активного отклика со стороны общества каждой страны и международного сообщества, становятся предметом ложных, иллюзорных решений, противоречащих истине, а также благу людей и народов.

Это приводит к драматическим последствиям: уже сам феномен ликвидации стольких человеческих существ, зачатых или, наоборот, близящихся к концу жизни, необычайно опасен и тревожен, но столь же опасно и тревожно то, что даже человеческая совесть словно помрачена действием разнообразных условных рефлексов и, все хуже улавливает разницу между добром и злом, когда это касается фундаментальной ценности человеческой жизни.

В общении со всеми епископами мира

5. Проблеме угроз человеческой жизни в наше время была посвящена чрезвычайная консистория кардиналов, заседавшая в Риме 4—7 апреля 1991 года. После обширного и глубокого рассмотрения этой проблемы и тех вызовов, которые она бросает всей семье человеческой, а христианской общине в особенности, кардиналы обратились ко мне с единодушной просьбой, чтобы я всею властью наследника св. Петра утвердил ценность и нерушимость человеческой жизни с учетом современных обстоятельств и угрожающих ей сегодня опасностей.

Прислушавшись к этой просьбе, в праздник Пятидесятницы 1991 года я направил личное письмо каждому из моих собратьев, чтобы они в духе епископской коллегиальности согласились помочь мне в составлении документа по этому вопросу⁶. Я глубоко признателен всем епископам, которые прислали ответы, содержащие ценные сведения, идеи и предложения. Этим они также засвидетельствовали свое единодушное, полное решимости участие в вероучительной и пастырской миссии Церкви, проповедующей Евангелие жизни.

В том же письме, отправленном за несколько дней до празднования столетия энциклики "Rerum novarum", я просил всех обратить внимание на одну специфическую аналогию: "Так же, как сто лет тому назад перед лицом угрозы фундаментальным правам рабочих Церковь смело выступила в их защиту, провозглашая священные права трудящегося как личности, так и ныне, когда в опасности оказались фундаментальные права другой категории личностей, Церковь испытывает долг не менее смело поднять голос в защиту тех, кто сам не имеет голоса. Голос Церкви всегда есть евангельский вопль в защиту нищих мира сего, тех, кто находится в опасности, в презрении, чьи права человека подавляются"⁷.

Сегодня мы — свидетели попрания фундаментального права на жизнь множества слабых и беззащитных человеческих существ, в первую очередь еще не родившихся детей. Если в конце прошлого века Церковь не могла молчать перед лицом тогдашних форм несправедливости, тем более нельзя ей молчать сегодня, когда наряду с былыми социальными несправедливостями, к сожалению, не везде еще преодоленными, во многих частях мира мы наблюдаем проявления еще большей несправедливости и гнета, иногда ошибочно считающиеся доказательством прогресса на пути к установлению нового мирового порядка.

Поэтому настоящее окружное послание, плод сотрудничества епископов всех стран мира, должно быть решительным и недвусмысленным утверждением ценности человеческой жизни и ее нерушимости и в то же время страстным призывом, обращенным ко всем и каждому во имя Божие: чти, охраняй, люби жизнь и служи жизни — каждой человеческой жизни!Только на этом пути ты найдешь справедливость, процветание, истинную свободу, мир и счастье!

Да достигнут эти слова слуха всех сынов и дочерей Церкви! Да достигнут они слуха всех людей доброй воли, пекущихся о благе каждого человека и о судьбе всего общества!

6. Связанный нитью глубокой общности с каждым братом и сестрой по вере, вдохновленный искренней приязнью ко всем, я хочу заново обдумать и возвестить Евангелие жизни, сияние истины, просвещающей совесть, живой свет, исцеляющий помраченные взоры, неисчерпаемый источник стойкости и мужества, позволяющих нам принимать всё новые и новые вызовы, встречающиеся на нашем пути.

И вот, припоминая богатый опыт Года семьи и словно добавляя символическое заключение к "Посланию семьям", адресованному "конкретным семьям на всем земном шаре"⁸, я с обновленным доверием окидываю взглядом все семейные общины и выражаю надежду, что во всех кругах общества возродится и укрепится всеобщая готовность оказывать помощь семье, чтобы и сегодня — несмотря на многочисленные трудности и серьезные угрозы — она всегда оставалась "святилищем жизни", в согласии с замыслом Божиим⁹.

Ко всем членам Церкви, народу жизни, который служит жизни, я обращаюсь с самым неотложным призывом, чтобы мы все вместе явили современному миру новые знамения надежды, заботясь о возрастании справедливости и солидарности, об упрочении новой культуры человеческой жизни ради построения подлинной цивилизации истины и любви.